Приключения Саида - [4]

И вот однажды Селим сказал ему:

– Я надеялся, что ты будешь мне вместо сына, убитого твоей рукой. Но ни ты, ни я не виноваты, что это не смогло осуществиться. Все возбуждены против тебя, и сам я уже не могу оберегать тебя в будущем, так как, в случае если тебя убьют здесь, что пользы тебе или мне, когда я привлеку виновного к ответственности? Поэтому, когда люди вернутся с набега, я скажу, что твой отец прислал мне выкуп, и прикажу нескольким верным людям проводить тебя через пустыню.

– Но разве могу я довериться кому-нибудь, кроме тебя? – сказал в смущении Саид. – Разве они не убьют меня по дороге?

– От этого тебя охранит клятва, которую они дадут мне и которой у нас еще никто не нарушал, – возразил совершенно спокойно Селим.

Через несколько дней люди вернулись, и Селим сдержал свое обещание. Подарив юноше оружие, одежду и лошадь, он собрал воинов, выбрал из них пятерых для сопровождения Саида и, заставив их дать страшную клятву, что они не убьют его, со слезами на глазах отпустил Саида.

Безмолвно и мрачно ехали по пустыне пять всадников и Саид. Юноша видел, как неохотно исполняют они поручение, и ему причиняло немало беспокойства то обстоятельство, что двое из них участвовали в том сражении, в котором он убил Альмансора. Когда проехали уже около восьми часов, Саид услыхал, что они шепчутся между собой, и их лица сделались еще сумрачнее, чем раньше. Он насторожился, стал прислушиваться и услыхал, что они говорят на языке, употребляемом только этой шайкой, и то лишь в самых тайных и опасных предприятиях. Селим, предполагавший сначала оставить у себя молодого человека навсегда, посвятил много времени, чтобы научить его этому таинственному языку. Но в том, что Саид услыхал теперь, не было ничего утешительного.

– Вот это место, – говорил один, – здесь мы напали на караван, здесь храбрейший муж пал от руки мальчика.

– Ветер развеял следы его коня, – продолжал другой, – но я не забыл их.

– И, к нашему позору, тот, кто поднял на него руку, должен жить и быть свободным! Где это слыхано, чтобы отец не отомстил за смерть своего единственного сына! Но Селим стал очень стар и впал в детство.

– А если отец отказался, – сказал четвертый, – то долг воина отомстить за павшего друга. На этом самом месте мы должны убить его. Таковы право и обычай с древнейших времен.

– Но мы дали старику клятву! – воскликнул пятый. – Мы не должны убивать его, наша клятва не может быть нарушена.

– Да, это правда, – сказали другие, – мы поклялись, и убийца должен уйти из рук своих врагов.

– Стойте! – воскликнул один, самый угрюмый из них. – Конечно, старый Селим – умная голова, однако уж не так умен, как думают. Разве мы клялись ему доставить этого молодца в то или другое место? Нет, он взял с нас клятву только относительно его жизни, и мы пощадим ее. Но наше мщение возьмет на себя палящее солнце и острые зубы шакалов. Давайте свяжем его и положим на этом самом месте.

Так говорил разбойник, но уже несколькими минутами раньше Саид решился на последнее средство.

Еще не успел тот сказать последних слов, как он повернул лошадь в сторону, сильно ударил по ней и как птица полетел по равнине. На мгновение все пятеро изумленно остановились, но потом, как хорошо знакомые с такими преследованиями, разделились: одни пустились направо, другие – налево. Так как они знали лучше все правила искусства езды в пустыне, то двое из них скоро обогнали беглеца и повернули к нему навстречу. А когда он хотел ускользнуть в сторону, то встретил тут еще двух, а пятый был сзади. Клятва – не убивать его – удержала их пустить в ход оружие. Они снова накинули ему на шею аркан, стащили его с лошади и, немилосердно избив, связали по рукам и ногам и положили на раскаленном песке пустыни.

Саид умолял их о милосердии, кричал, обещая богатый выкуп, но они со смехом вскочили на коней и ускакали. Еще несколько мгновений он прислушивался к легкому бегу их коней, но потом решил, что погиб. Ему пришли в голову его отец и грусть старика, если сын уже не возвратится; он стал думать о своем собственном несчастье, что так рано должен умереть. Для него было совершенно ясно, что он должен умереть мучительной смертью, изнемогая от зноя на горячем песке, или его растерзают шакалы. Солнце поднималось все выше и палящим зноем жгло ему лоб. С бесконечными усилиями ему удалось повернуться, но это принесло ему мало облегчения. Вследствие этого напряжения свисток, висевший на цепочке, выпал из одежды. Тогда Саид начал делать продолжительные усилия, чтобы схватить его ртом. Наконец его губы дотронулись до свистка и он попробовал свистнуть, но и в этом ужасном положении свисток не сослужил своей службы. В отчаянии Саид опустил голову, и наконец палящее солнце совсем лишило его сознания. Он впал в глубокий обморок.

Через несколько часов он проснулся от шума вблизи него и в то же время почувствовал, что его дергают за плечи. Он испустил крик ужаса, думая, что это подошел шакал и сейчас начнет терзать его. Потом его кто-то схватил уже за ноги, но он почувствовал, что это хватают его не когти хищника, а руки человека, осторожно обращающегося с ним и говорящего с двумя или тремя другими.