Приключения русского дебютанта - [145]
Сурок склонил голову набок и втянул щеки, словно вопрошая: «И ты, Брут?» Но тут увесистая колбаса шмякнулась ему на голову, толпа начала обстрел.
Владимир не увидел всего арсенала, имевшегося в распоряжении стариков; достаточно сказать, что костыли сослужили им немалую службу. Для Владимира самый запоминающийся момент потасовки — вроде заснятого военного эпизода, который неоднократно прокручивают по телевизору, — оказался связан с тучной матроной на каблуках. Она тыкала головой осетра в сердце Гусеву и кричала: «Мало тебе, мошенник?» — а растерявшаяся жертва умоляла о пощаде.
Итак, пока ветераны швыряли стульями в захватчиков, а сосиски летали по воздуху, как вертолеты Сикорского, Франтишек потащил Владимира к запасному выходу.
— Блестяще! — ограничился он единственным комментарием, выталкивая друга на солнечный свет и захлопывая за ним дверь.
Все еще исполненный революционного пыла, но уже вспомнив о более насущных потребностях, Владимир побежал по набережной вдогонку отъезжавшему такси.
— Стой, товарищ! — по инерции крикнул он.
Такси послушно взвизгнуло, и Владимир повалился на заднее сиденье; внутри у него что-то хрустнуло.
— О, ради всего святого… — Он чихнул, кровь хлынула из двух отверстий, в том числе из ноздри, — так победившая скаковая лошадь испускает боевой дух на финише.
Водитель — судя по виду, подросток, на бритой голове гордо вытатуирована анархистская «А» — увидел эту кровавую баню в зеркале.
— Выходи, выходи! — заорал водитель-анархист. — Не надо крови в машине! Не надо СПИДа! Выходи!
Пачка стодолларовых купюр в количестве ста штук ударила шофера в затылок (Владимир метнул ее с такой силой, что она оставила красный отпечаток на лунной поверхности выбритой головы). Водитель глянул на пачку. И завел свой маленький «трабант».
Путь в аэропорт требовал разворота на месте — маневр, который машина побольше «трабанта» не смогла бы осуществить. В этом отношении Владимиру повезло. Не повезло в другом: развернувшись, они оказались лицом к лицу с Сурковой армадой БМВ и бандитами, спасавшимися бегством от красноармейского старичья.
Водитель, как полагается, давил на клаксон и громко ругался. Однако при той сумятице, что творилась перед машиной, он все-таки не уберегся и сбил какой-то крупный объект, — до своего смертного часа Владимир будет верить, что это был Бревно. Впрочем, учитывая яркое полуденное солнце и слепящие красные вспышки, полыхавшие на роговице, он мог и ошибиться. Возможно, это был дружок Бревна.
От толчка «трабант» полетел к ограждению на набережной. Переживший удары и покрепче, когда его клепали, «траби» отскочил от ограждения на проезжую часть, тем самым Владимир и водитель были спасены от падения в реку. Удивительная машина, этот «трабант»! При всей скромности, забитости, какая внутренняя мощь. Мать всегда хотела, чтобы Владимир женился на девушке, похожей на этот «траби».
— Машине конец! — простонал шофер, хотя они уже одолели набережную и въехали на мост, вившийся от Народного проспекта. — Плати!
Очумевший Владимир, у которого к тому же не было другого выхода, бросил подростку еще десять штук В ответ водитель выдернул серпантин проводков и единственную лампочку из приборного щитка, отчего «трабант» раскочегарился не на шутку: с потрясающей лихостью и неприкрытым пренебрежением светофорами они пролетели сквозь Маленький квартал и двинули вверх по Репинскому холму.
Завеса дыма, поднимавшаяся над Ногой, накрыла город, кое-где дым достигал плотности кучевых облаков, какими их видишь из иллюминатора самолета. Преждевременная ночь опустилась на Праву, придав шпилям и куполам Старого города жутковатое индустриальное обаяние.
К тому моменту боль в ребрах Владимира обострилась. Он закашлялся. В горле стоял какой-то комок — толстая нить свернувшейся крови, и он выхаркивал ее до тех пор, пока кровяная цепочка не распрямилась внутри желудка и не приземлилась на лысине шофера.
На секунду показалось, что дело проиграно; на секунду ему показалось, что до аэропорта придется топать пешком. Но водитель в терпеливой, недоуменной манере гордого местного парня, неожиданно запачканного западным нутром, буркнул только: «Плати». Когда деньги шлепнулись на переднее сиденье, анархист снова врубил мотор.
Глядя на город, раскинувшийся внизу, Владимир заметил караван БМВ, взбиравшийся на холм; машины двигались вплотную друг к другу темно-синей рекой, похожей на Тавлату, разве что автомобильная река текла куда энергичнее и вверх по Репинскому холму, а не вниз. Владимир поежился, дивясь мощи организации, к которой недавно принадлежал, хотя цепочка роскошных немецких «бимеров» была, вероятно, самым внушительным ее проявлением. Если не считать, конечно, той ситуации, когда из каждого звена цепочки льется шквальный огонь.
Что и произошло минут десять спустя. Съехав с холма, «трабант» выбрался на главное шоссе, ведущее из города. От кровотечения Владимира охватила такая слабость, что ему хотелось расплакаться. Откинувшись на спинку сиденья и запрокинув голову, чтобы остановить кровь, он тихонько нашептывал отцовский девиз «не реви», когда пуля снесла заднее стекло «трабанта». Крошечные осколки прочертили тонкие красные линии на затылке шофера, нарисовав орнамент (весьма уместный) к вытатуированному «А», символу анархистов.
Книга американского писателя Гари Штейнгарта «Абсурдистан» — роман-сатира об иммигрантах и постсоветских реалиях. Главный герой, Михаил Вайнберг, американец русского происхождения, приезжает к отцу в Россию, а в результате оказывается в одной из бывших советских республик, всеми силами пытаясь вернуться обратно в Америку.
Новый роман Гари Штейнгарта, автора нашумевших «Приключений русского дебютанта» и «Абсурдистана». Ленни Абрамов, герой «Супергрустной истории настоящей любви», родился не в том месте и не в то время. Его трогательная привычка вести дневник, которому он доверяет самые сокровенные мысли, и не менее трогательная влюбленность в кореянку Юнис Пак были бы уместны несколько веков назад. Впрочем, таким людям, как Ленни, нелегко в любые времена.В «Супергрустной истории» читатель найдет сатиру и романтику, глубокий психологизм и апокалиптические мотивы.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.