Приключения рождественского пудинга - [71]

Гораций с удовольствием осмотрелся. В комнате, с его точки зрения, было полно уродливых вещей. Головы сфинксов занимали места на совершенно неожиданных предметах обстановки; здесь же стояли колоссальная бронзовая скульптура, изображавшая, как ему показалось, Поля и Виргинию[81], и большие бронзовые часы с классическими украшениями, которые ему очень захотелось сфотографировать.

– Хорошая коллекция книг, – заметила мисс Гриншоу.

Раймонд уже рассматривал фолианты. На первый взгляд ему показалось, что ни один из них не представлял никакого интереса и ни один из них не был когда-либо читан. Это были прекрасно переплетенные тома классиков, которые девяносто лет назад поставлялись целыми наборами для оформления библиотек джентльменов. Сюда же были добавлены несколько произведений давно прошедших лет. Но на них тоже не было никаких следов чтения.

Мисс Гриншоу рылась в ящиках большого стола. Наконец она извлекла на свет божий документ, написанный на пергаменте.

– Это мое завещание, – пояснила она. – Деньги надо кому-то оставить, так мне сказали. Если я умру, не оставив завещания, то деньги, полагаю, достанутся сыну этого лошадника. Красивым парнем был этот Гарри Флетчер, но мерзавцем, каких свет не видывал. Не понимаю, почему его сын должен все это унаследовать. Нет, – продолжила она, словно отвечала на чье-то невысказанное возражение. – Я все решила. Наследство достанется Крессуэлл.

– Вашей домоправительнице?

– Да. Я ей все объяснила. В завещании я оставлю ей все, что у меня есть, и не буду платить ей зарплату. Это здорово сократит мои текущие расходы, да и заставит ее трудиться на совесть. После такого она не станет пугать меня тем, что может уйти в любой момент. Вы же видели, какая она вся из себя манерная… А отец ее был простым водопроводчиком. Так что задаваться у нее нет никаких причин.

Объясняя все это, мисс Гриншоу успела развернуть пергамент. Взяв в руку ручку, она обмакнула ее в чернильницу и подписала документ: «Кэтрин Дороти Гриншоу».

– Ну вот, – сказала женщина, – вы видели, как я это все подписала; теперь подпишите вы, и документ станет законным.

Она протянула ручку Раймонду Уэсту. Тот заколебался, ощущая неожиданное отвращение к тому, что его просили сделать. Затем быстро поставил свой всем известный автограф, на который ему поступало не меньше шести запросов с каждой утренней почтой.

Гораций взял у него ручку и добавил свою никому не известную подпись.

– Ну вот и всё, – сказала миссис Гриншоу.

Она прошла к книжному шкафу, остановилась и неуверенно посмотрела на них. Потом вынула одну из книг и засунула пергамент на ее место.

– У меня свои тайники, – сказала она.

– «Тайна леди Одли»[82], – заметил Раймонд Уэст, прочитав заголовок книги, когда хозяйка дома ставила ее на место.

И опять раздался кудахтающий смех мисс Гриншоу.

– В свое время была бестселлером, – заметила она. – Но не таким, как ваши книги, да?

Женщина неожиданно дружески ткнула Раймонда под ребро. Он был удивлен, что ей вообще известно о том, что он писатель. Раймонда Уэста было трудно назвать автором бестселлеров, хотя имя его было хорошо известно в литературных кругах. Его произведения касались в основном омерзительных сторон жизни, хотя с возрастом он стал немного мягче.

– Простите, – спросил Гораций, затаив дыхание, – а мне можно сфотографировать эти часы?

– Без сомнения, – разрешила мисс Гриншоу. – По-моему, они с Парижской выставки.

– Вполне вероятно, – согласился Гораций и щелкнул камерой.

– Эту комнату почти не использовали со времен деда, – заметила мисс Гриншоу. – В столе полно его старых дневников. Возможно, интересных. У меня слишком плохое зрение, чтобы прочитать их самой. Я бы хотела их опубликовать, но, боюсь, слишком много времени потребуется на их обработку.

– Для этого можно найти кого-нибудь, – сказал Раймонд Уэст.

– Правда? А это идея… Я подумаю.

Раймонд Уэст взглянул на часы.

– Мы не будем больше злоупотреблять вашим гостеприимством, – сказал он.

– Приятно было увидеться с вами, – любезно ответила мисс Гриншоу. – А то, когда вы появились из-за угла дома, я решила было, что вы полицейский.

– Почему полицейский? – спросил Гораций, любивший задавать вопросы.

Ответ мисс Гриншоу оказался очень странным.

– «Хочешь узнать время – спроси у полисмена», – пропела она шутку Викторианской эпохи и, ткнув Горация под ребро, расхохоталась.

* * *

– Изумительный день, – сказал Гораций, когда они с Раймондом возвращались домой. – В этом доме есть, кажется, все. Только в библиотеке не хватает трупа. Знаете, как в этих старомодных детективах про убийства в библиотеках – эта выглядит именно такой, о какой наверняка думали авторы.

– Если вы хотите поговорить об убийствах, – заметил Раймонд, – то вам к моей тете Джейн.

– К вашей тете Джейн? Вы это о мисс Марпл? – Было видно, что Гораций слегка растерялся. Очаровательная старомодная леди, которой его представили накануне вечером, никак не ассоциировалась у него с убийствами.

– Ну конечно, – подтвердил Раймонд – Она специализируется на убийствах.

– Вы меня заинтриговали! Что вы хотите этим сказать?

– А вот что: есть люди, которые совершают убийства, есть те, которые оказываются в них случайно замешанными, а есть те, кто их притягивает. Так вот, моя тетя Джейн относится к третьей категории.