Приключения профессора Браннича - [41]

– Это не так легко, как ты думаешь, – заметил лорд Кэдоган. – Нужно умение, чтобы управиться с каменным оружием.

– В таком случае, я обыщу пещеру – быть может, найду какой-либо недоеденный кусок.

И с этими словами Станислав зажег ветку и исчез во мраке пещеры. Скоро он наткнулся на груды обглоданных костей и косточек, кучи перьев и птичьих ножек, змеиных голов, скорлупу птичьих яиц и пустых черепов, как рогатых, так и безрогих.

Под ногами его хрустели камешки, и он то и дело спотыкался о недоконченные каменные копья. Кое-где валялись большие камни. Но ничего съестного он не обнаружил. Вдруг взгляд его упал на какую-то большую массу, от которой исходил запах разлагающегося мяса. Он подошел ближе, желая узнать, что бы это могло быть, и тотчас стремглав бросился к выходу.

– Что ты там открыл? – спросил профессор, глядя на его растерянное, изумленное лицо.

– Что я видел! Что я видел!

– Говори толком, в чем дело!

– Голова носорога!

– Носорога? Здесь? – вскричал лорд.

– Уверяю вас! Самый настоящий носорог, только огромный, косматый, словно медведь!

– Это невозможно! – пробормотал лорд и посмотрел на профессора.

Профессор, все время задумчиво молчавший, почувствовав на себе вопросительный взгляд лорда, покачал головой и тихо проговорил:

– Вполне возможно!

– Но носорог в этом холодном климате… среди елей и можжевельников…

– Да, – подтвердил профессор. – Но этого мало: здесь можно встретить не только носорога, но и его старого товарища мамонта с огромными бивнями. И не только мамонта, но даже пещерного льва, который собирает здесь подать с зубров и туров в виде теплой крови и мяса.

– Даже лев? В таком холоде?

– Даже лев! Благоденствует по-прежнему и пещерный медведь, который объедается здесь костями лошадей, диких свиней, исполинских оленей…

– А далеко ли теперь до наших дней? – спросил Станислав.

– Теперь уже немного: не более того, что отделяет нас от вчерашнего дня.

– Так что можно надеяться, что завтра мы будем читать газеты и есть ростбиф с гарниром? – сказал лорд.

– Сомнительно, так как мы с каждым днем все медленнее продвигаемся вперед. И я боюсь даже, как бы мы навеки не застряли здесь…

Хлестал холодный, пронизывающий дождь. Путешественники молча сидели у разведенного костра. Мало-помалу они опять прибодрились под влиянием живительного тепла, и у них завязался оживленный разговор. Но оставим их на время и посмотрим, что делается с настоящими хозяевами пещеры.

* * *

Несколько женщин, несколько детей и худой старик мирно спали в пещере крепким сном.

Борода старика и длинные седые волосы были пепельно-бронзового цвета от осевшей на них грязи и жира; густые взъерошенные брови, сходившиеся над переносицей, придавали лицу грозный, суровый вид. Только одна из женщин не спала и неустанно поддерживала горящий костер. Пещера была их давнишним жилищем. Ведь они родились в ней, и всю жизнь она верно служила им приютом.

Здесь они отдыхали от летнего зноя, здесь грелись зимой у костра, здесь они укрывались на ночь от хищных зверей, здесь протекали долгие часы тяжелого труда над охотничьим оружием и выделкой платья из звериных шкур, и часы томительного безделья.

Утомленные отдыхали здесь, раненые и больные приходили в себя или навечно засыпали беспробудным сном. Все кругом подвергалось переменам: бури вырывали деревья с корнями, земля покрывалась то снегом, то травой и цветами; одна лишь эта пещера всегда оставалась неизменной, тихой и безопасной. Ураганы, бушующие снаружи, не переступали за ее порог.

И вдруг женщина, сторожившая костер, услышала в подземелье какой-то глухой шум. Вначале она не поверила своим ушам, но когда проснулись, встревоженные шумом, еще две женщины, оказалось, что шум этот доносится сверху, оттуда, где даже во время страшнейших бурь царила невозмутимая тишина. Всех обуял неописуемый страх.

Начали припоминать вечерние рассказы стариков за костром о каких-то необыкновенных зверях, живущих в глубине воды, скал и под землей. Правда, никто не видел этих огромных и злых чудовищ, но все верили, что они должны быть. Ведь и на небе никто не видел зверей, а между тем от их ударов дрожит вся пустыня, падают деревья и скалы, а рев их заглушает рычание львов и мамонтов.

Удары таинственных зверей в стены пещеры разбудили и крепко спящего старца. Он быстро вскочил на ноги, инстинктивным движением схватился за каменное оружие и прислушался к отдаленным ударам. Женщины, сбившись в кучку и не смея вздохнуть, глядели ему прямо в глаза. Вдруг бесстрашный дед, столько видевший на своем веку, так много знавший, бросился на землю, съежился, как маленькое дитя, и закрыл лицо руками. Он глухо застонал и задрожал, словно в лихорадочном припадке. Тогда поднялся душераздирающий вопль.

Женщины кричали, плакали и рвали на себе волосы, спутанными космами падающими на плечи, дети ревели, и лишь старик глухо стонал, крепко сжимая руками свою седую голову.

Удары не прекращались. Старик вспомнил страшную минуту, когда однажды какие-то подземные чудовища хотели выйти на поверхность земли и громко, оглушительно рычали. Вся земля и скалы дрожали тогда. Но это длилось лишь одну минуту, и чудовищам не удалось выйти наружу. Старик был тогда еще ребенком, и с тех пор подземные великаны не повторяли более своих безуспешных попыток.