Приключения послушного Владика - [11]
— У меня тоже нет, — виновато сказал Владик.
— Ничего, завтра придешь и отдашь. Мы же придем сюда завтра! Верно?
— Я не знаю. — Владик замялся.
— Ну, как же, обязательно приходи, — пригласил Гвоздь. — Мы будем ждать. — Он потрогал мокрую рубашку Владика. — А ее можешь оставить. Матери скажу, она постирает.
— Нет, я домой возьму, — сказал Владик.
— Мы тогда поехали. — Васята дзинькнул звоночком и снял с куста свою майку. — Вот сюда ее положу, на раму, чтобы мягче тебе было. Садись, Владик…
Тетя Нина
Вставить в замок ключ и отворить дверь Владику удалось без всякого шума. Только щелчок выключателя, когда входил в ванную, выдал его присутствие.
— Это кто? — послышалось из Таниной комнаты. — Владик, ты?
— Я, я, — поспешно ответил он и, прикрыв дверь, тотчас запер ее на задвижку. Уф-ф! Наконец-то! Теперь в безопасности.
Сестра подергала дверь:
— Ты когда же пришел? Я не слышала.
— Недавно. — Владик отвернул кран с горячей водой. — Помыться хочу. Вспотел.
— Счастливый, — завистливо проговорила за дверью Таня. — В казаки-разбойники играли?
— Угу, — подтвердил Владик и положил в ванну все еще влажный, тяжелый ком рубахи.
— А я тут учу, учу. Одна… Мойся скорей. Партию в уголки сыграем. Голова от этих билетов опухла…
Раздевшись, Владик и сам залез в воду. Он взял большой кусок мыла и принялся стирать рубашку. Он это делал с неменьшим старанием, чем заботливый Гвоздь. Но если тому так и не удалось отстирать ни одного пятна, то усилия Владика даром не пропали. Вскоре вся поверхность воды превратилась в искристую, пузыристую пену, кусок мыла значительно похудел, зато рубашка сияла, как яичный желток. И ни пятнышка не было видно на ней.
Обрадованный таким результатом, Владик утопил в мыльной пене и шорты. Возня на лужайке оставила и на них свои следы. Чем плохая из него прачка — пять минут, и шорты как новенькие!
Покончив с главными делами, Владик сменил воду и, растянувшись в белой ванне, с наслаждением закрыл глаза.
Что ж, если по-честному, то день сегодня прошел неплохо. Во всяком случае, интересно. Только обидно, что Гвоздь кольцо потерял. Но ведь можно еще поискать. Не уплыло же оно, не пробка. Просто замяли, наверно, в грязь. «Тоже поищу завтра, — подумал Владик. — Все-таки из-за меня утопил».
Если опять же по-честному, то ему хотелось завтра пойти к ребятам. Гвоздь — справедливый, добрый, в обиду его не даст. Ну и Васята не такой уж плохой. Когда возвращались из Каменного Лога, он не ругался, не подсмеивался, наоборот, спрашивал, удобно ли Владику сидеть. И насчет «кружочков» все уладилось.
— Если кружочков нет, — сказал Васята, — то и не надо.
— Но ведь сам говорил ели, пили…
— Верно. Только не обязательно деньги. У вас книжек дома много?
— Много. Целая стенка. Даже не помещаются. Еще в кладовке лежат.
— Значит, все в порядке.
— Что в порядке? — не понял Владик.
— Возьмешь пару книжек. Сейчас книжки в каждом магазине принимают. Только давай. Принес — деньги получил. Удобно… Завтра после обеда буду ждать тебя. Позвоню под окном, ты и выйдешь. Книжки в газету заверни… Звоночек у меня громкий. Попробуй.
Владик увидел впереди курицу, резко надавил тугой рычажок. Хохлатка, взмахнув крыльями, взметнулась с тропы. Они весело засмеялись.
— Хорошо, — пообещал Владик, — принесу.
Полежав еще немного в теплой воде, Владик сел и намылил плечи. А что тут такого, можно и принести. Не жалко. Как переехали два года назад в эту квартиру, как сложили часть книг в кладовке, так до сих пор и лежат. А те, красивые, подписные, которые на полках стенки, за стеклом стоят, те, конечно, брать не надо. Мама сразу заметит. Она и знакомым-то никому не дает. А эти, в кладовке, наверное, и не нужны. Только пылятся.
Вымывшись, Владик включил шумный душ, секший, будто острыми жальцами, уши и плечи, и не услышал, как в передней раздался звонок. Потом только, утихомирив над головой дождик, он различил голоса и подумал, что пришла мама. С тревогой взглянул на шорты и рубашку, под которыми натекли кружочки луж. Надо что-то придумать. Мама обязательно начнет расспрашивать, что случилось, где, когда… Может, сказать, что играли в казаки-разбойники и возле гаражей упал в грязь? Там всегда мокро…
Голоса стали слышней, и Владик понял: это не мама. А кто? Голос женский…
— Ну, — послышалось возле самой двери, — не квартира у вас — дворец!
— А здесь ванная. Владик как раз моется. Владик, — позвала Таня. — Ты там не утонул? Тетя Нина приехала.
А Владик уже догадался, что тетя Нина. Она вкусными шоколадными колбасками когда-то угощала. Это в памяти осталось.
Никакой другой одежды в ванной комнате не было, и Владик, красный от смущения и долгого купания, предстал перед тетей Ниной в одних трусиках.
— Да что же это за груздик! — умилилась гостья. — А вырос-то! Здравствуй, Владик! — Тетя Нина расцеловала его в обе щеки. — Такой опеночек был. Помнишь, под столом у нас лазал?
Этого Владик не помнил. А вот тетю Нину все-таки узнал. По волосам. И тогда они были кудрявые, каштанового цвета и волнами падали на плечи.
— Тетя Нина; а это у нас кладовка! — Таня обрадовалась, что можно не сидеть за опостылевшими учебниками, и полностью вошла в роль гида.
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Владимир Андреевич Добряков родился 26 августа 1924 года в г. Москве. В начале войны с ребятами девятиклассниками работал в Орловской области на строительстве противотанковых рвов, затем на авиазаводе под Куйбышевом. По окончании войны квартира в Москве оказалась занятой и он с матерью уехал во Львов, там закончил филфак, работал в военной газете, начал писать. Первая его книга вышла в свет в 1957 году («Отец и Володька»). В 1963 году Владимира Андреевича приняли в Союз писателей. C 1980 года писатель живет и работает в г.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
Повесть воронежского писателя Владимира Добрякова поднимает важный вопрос — воспитание личности молодого человека. «Король живет в интернате» — рассказ о трудной судьбе Андрея Королева, подростка, попавшего под влияние бывших уголовников. Автор раскрывает сложность становления характера юноши, нелегкие отношения в коллективе ребят и взрослых интерната, куда попадает Андрей.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.