Приключения наследницы - [18]

Как раз в это время мой взгляд упал на несколько французских штандартов, и я подумала, что, если их растянуть и связать между собой, получится прекрасная кабинка, за которой можно будет спрятать проклятое ведро!

Потому я указала на них Зимину и спросила:

– Догадываетесь, для чего их можно употребить?

– Догадываемся, – ответил за него Джим Веллингтон и помог мне освободить штандарты от тюка, лежащего сверху.

С его помощью я стала сооружать кабинку, какие видела на пляжах Италии, где мы в детстве отдыхали с родителями. Тут же к нам подскочила Аксинья, а Хелен так и осталась сидеть на лавке, погруженная в оцепенение.

Я занималась делом, но некая мысль все не давала мне покоя, ворочалась в голове, зудела, пока наконец не вспомнилась: «А Сашки-то с нами нет!»

Ну да, я же отправила его поставить лошадей в конюшню, а карету оставить там же под навесом. Но поскольку помогать Сашке, видимо, оказалось некому, он так и задержался там, не спеша появиться.

Только бы он догадался в конюшне и остаться! Или спрятаться где-нибудь, но он же ни о чем не подозревает. Не станет хорониться, выйдет на свет, тут-то его разбойники Осипа – по-другому называть их язык не поворачивается! – и схватят.

Но пока это наш единственный шанс выйти из заточения. Если, конечно, Осип со своей шайкой не испугается и не покинет мое имение добровольно.

– Кстати, – шепнул мне Зимин, когда подоспел к нам с Джимом на помощь и мы быстро соорудили вполне приличную загородку. – А где ваш слуга, с которым вы приехали в Москву?

– Стыдно сказать, но я и сама только что о нем вспомнила. И теперь молюсь, чтобы он догадался где-нибудь схорониться, а поутру отправиться за помощью.

– Это, конечно, было бы чересчур хорошо, – вздохнул поручик. – Ах, Анна Михайловна, ежели б вы знали, как я корю себя за легкомыслие. Ведь подозревал, что здесь нечисто, а не догадался перво-наперво пойти к крепостным и провести дознание, кто этакое безобразие в доме учинил. Что я скажу своему начальнику? А что решит он? Гнать поручика Зимина из учреждения поганой метлой!

– Пустое, Владимир Андреевич, – стала защищать я поручика от него самого. – Кто из здравомыслящих людей мог бы предположить этакое событие? Крепостной расположился в господском имении, как у себя дома, и не боится, что идет против закона.

– Кое-кто и у нас думает, что война все спишет, – вздохнул Зимин. – Такие, как Осип, лишь следствие неполадок в нашем российском устройстве.

Разбойники оставили нам кувшин с водой, и Аксинья тоже внесла свою лепту – обнаружила в куче вещей большой серебряный кубок с рубинами, который отныне стал нам служить вместо стакана для воды.

Первым делом мужчины под моим руководством соорудили чуть ли не королевское ложе из ковров и гобеленов, на каковое уложили вконец измученную Хелен. Не знаю, заснула она или просто лежала с закрытыми глазами, не госпоже ухаживать за горничной!

Не то чтобы я была такой уж жестокой, но в пору испытаний я предпочла бы видеть рядом с собой людей, достаточно владеющих своими нервами. Никто не обещал англичанке, что она попадет в замок, где за ней будет ухаживать целый штат слуг. И никто, кстати, ее с собой не звал.

Дав таким образом мысленную отповедь бывшей маминой горничной, позволяющей себе быть слабее госпожи, я села за стол с мужчинами, чтобы посовещаться и решить, чего мы можем ждать от такой неприятной ситуации и есть ли у нас возможность из нее выпутаться?

Аксинья примостилась чуть поодаль, как и положено служанке, но уши-то ей никто не мог заткнуть, так что она слушала все, о чем мы говорили.

– Ваш крепостной достаточно ловок и сообразителен? – спросил меня теперь уже Веллингтон.

– Это величайший пройдоха в мире, – ответила я, – но ведь его тоже могут застать врасплох.

– Могут... – задумчиво проговорил Джим, – но немножко надежды у нас есть, не так ли?

Немножко надежды! Вообще-то Веллингтон хорошо говорил по-русски, но порой то ли от волнения, то ли от желания нас развеселить начинал говорить не только с акцентом, но и не совсем правильно.

– Если мы станем только надеяться на слугу, то можем застрять до того, пока рак на горе не свистнет! – внес свою лепту в разговор и Зимин.

– А что вы можете предложить? – сердито спросила я.

– Предложений может быть несколько, – медленно проговорил поручик, чем меня несказанно удивил.

Какие планы могут строить пленники, запертые в винном погребе людьми, преступившими закон и прекрасно знающими, чем им это грозит? Им, как говорится, терять нечего.

Но с другой стороны, никому не хочется прослыть душегубом. Одно дело – поймать кого-то и ограбить, украсть обоз и перебить его сопровождение – такое еще доказать нужно! И совсем другое – убить хозяйку имения, да еще ее гостей, в числе которых офицер! Из такого положения выход найти уже невозможно.

Я представляла, какие мысли ворочались сейчас в голове Осипа, а с другой стороны, вполне могла ошибаться. Тот, кто однажды преступил закон и не поплатился за это, всегда имеет искушение повторить собственный шаг, надеясь, что и на этот раз ему подобное сойдет с рук.

Словом, я могла рассуждать и так и эдак, но будучи уверенной, что могу знать мысли разбойника, я, кажется, так и не выслушала мнение поручика.