Приключения на Безымянной реке - [41]

И он полез. Он чувствовал во рту какой-то сладковатый привкус и понял, что это кровь. Теперь он думал только о ней. Он старался глотать ее, чтобы она не текла по подбородку, но зубов так и не разжал. «Ну что ж, эта ветка стоит нескольких капель крови», — размышлял он.

А ветка все качалась, и что-то на ней сухо шелестело. «Может, она сухая и сломается, как только я за нее схвачусь?» — пришло ему в голову.

Тут силы снова покинули Эмиля. Он почти доставал до ветки, но лезть дальше не хватало сил.

— Отлично! — подбадривал его снизу Франта.

Эмиль не отвечал. Он висел на дереве, как зрелый плод, и ждал только момента, когда наконец можно будет упасть. «Падалица!» — обозвал он себя мысленно.

Он открыл рот. «Ну и пусть кровь течет сколько угодно. Пусть, все равно упаду. Ондра снова захохочет, а Карлик скажет, что я…»

Он так и не додумал, что скажет Карлик, и снова полез дальше, сам не понимая, почему силы вернулись, если еще всего минуту назад он был как выжатый лимон. Вот уже до ветки можно дотянуться, но он не протянул к ней руки. Нет, он лез дальше. Выше торчала вторая ветка, которая не потрескивала. «Теперь туда», — приказал он себе.

Он уселся на нее и взглянул вниз на Франту-Мышку, который с этой необыкновенной высоты выглядел муравьем.

— Ну, а теперь ты ползи ко мне!

Но Франта вскарабкался только на нижний сук и преспокойно уселся там. Сук не подломился и даже не хрустнул. Оказывается, он совсем не сухой. Ну конечно, как ему быть сухим, если он весь в зелени!

— Франта! Ну какой же я осел!

— Как и я в воде!

Они висели в воздухе друг над дружкой, и дерево медленно покачивало их из стороны в сторону, точно вода, испытывая силы пловцов. Они не чувствовали страха, и дерево покорилось храбрецам.

— А ты сумел бы еще разок?

— Левой ногой! — захохотал Эмиль и в доказательство поболтал в воздухе именно этой ногой. — Давай спускаться!

— Только смотри, — прошептал Франта, когда они слезли вниз, — нашим ни слова! Еще скажут, что я предатель.

Эмиль помолчал.

— Ага! — вздохнул он также тихо. — Так вот почему ты позавчера в Пршибеницах от своего отказывался! Ты же прекрасно слышал, о чем я говорил с хозяином.

Бледные щеки Франты полыхнули румянцем. Но он ничего не сказал, повернулся и отошел неслышно, как настоящая мышка.

5. Тайный поход

Эмиль все еще сидел наверху. В голове взметнулся целый рой мыслей, взметнулся как-то сразу, хаотически, и ему хотелось в них снова разобраться, просеять словно через сито и продумать не спеша одну за другой. Он спустился и медленно зашагал по гребню скалы, вниз по течению, стараясь обойти лагерь девчонок. Теперь он видел его отчетливо. Три палатки примостились далеко внизу, около них суетились на траве большие «мухи». Одну из «мух» он сразу же узнал по светлым волосам и характерным движениям — это была Ивана. Он чуть было не помахал ей рукой. Но тут голову подняла Даша — даже отсюда видна ее черная рамочка из волос, — и рука Эмиля непроизвольно скользнула вниз.

Он повернулся и медленно побрел к тому самому месту, где они только что были с Франтой. Спускаться вниз было гораздо легче. Но, очутившись под скалами, он сразу же низко пригнулся и укрылся за последними деревьями. «Альбатросы»!..

От лагеря, то и дело беспокойно оглядываясь по сторонам, торопливо крались Ондра и Румик.

Эмиль невольно затаил дыхание и теснее прижался к дереву. Их несколько странное поведение подсказывало, что лучше пока остаться невидимым и неслышимым.

Вот они уже подкрались совсем близко. Ондра что-то горячо объясняет, и его хохолок над лбом при каждом шаге подпрыгивает в знак утверждения. На Румике белая майка, из которой, точно живые ветки, высовываются смуглые руки.

Вот они уже проходят рядом, не переставая о чем-то рассуждать. Они даже не подозревают, что их могут подслушивать.

— …Если я сказал, что буду там ночевать, значит так оно и будет! — хорохорился Ондра.

— Так ты же сегодня дежурный, — возразил Румик.

— А завтра нет…

Они прошли мимо. Эмиль осторожно пополз за ними следом, не в силах удержаться от искушения. Узнать какую-то тайну было слишком заманчиво.

Пока его закрывали деревья, ползти было сравнительно легко. Но вот он выбрался на край леса, тут пришлось ползти по открытой местности, и Эмиль убедился, что следить за «альбатросами» незаметно — вещь хитрая и почти невозможная. Но ему же совершенно необходимо узнать, что, собственно, задумали «альбатросы», о каком же ночлеге они договаривались…

Эмиль на мгновение замер под деревом, а затем неслышно пустился за заговорщиками. Как хорошо, что он был осторожен! Ондра и Румик подошли к месту, где кончался луг, наглухо закрытый со всех сторон скалами, и остановились, отыскивая дорогу дальше. Эмиль не слышал, о чем они говорили. Он нырнул в траву и чуть-чуть, чтобы лучше видеть, приподнял голову.

Румик что-то говорил, по-прежнему размахивая руками, но Ондра, видимо, был сыт по горло его болтовней. Он спокойно повернулся и стал не спеша взбираться на скалу над рекой.

Так, значит, Ондра намерен взобраться на скалу, на самую верхушку, и по самой трудной дороге, причем прямо над рекой. Нет, кажется, он ошибся. Ондра отыскал тропинку, вернее стежку, вырытую в скале, и сейчас, почти на высоте метра над рекой, пошел вниз по течению. Румик последовал за ним, и теперь Эмиль мог без опасений подойти ближе. Он даже выпрямился во весь рост и уселся на прибрежных вербах: у его врагов нет времени оглядываться.