Приключения математика - [22]
Я сошел на станции Кембридж и направился в гостиницу Гарден Хауз, которую в Цюрихе мне порекомендовал Гроссман. Поскольку отец оплачивал мою поездку, каждую неделю я получал по пять-шесть фунтов, которые приходили на счет в банке Барклея из банка моего дяди во Львове. В те дни это было почти богатством. Я гулял по Кембриджу, восхищаясь университетскими зданиями и заглядывая в книжные магазины. (Уже тогда мною владела явная мания покупать книги или, во всяком случае, листать их.) Царившая во многих местах атмосфера мира Шерлока Холмса и Конан Дойля просто очаровала меня.
Я искал здесь встречи с несколькими математиками. Безикович, русский эмигрант, покинувший Россию во время Русской революции, был одним из математиков, с кем я переписывался. Он решил одну из моих задач, напечатанную в Fundamenta и написал по ней работу. Это был действительно первый нетривиальный пример «эргодического преобразования» — отображения плоскости на саму себя, для которого последовательные образы точки всюду плотны на плоскости.
Безикович пригласил меня в свою квартиру при Тринити-колледже. Когда я зашел к нему, он небрежно обронил: «Здесь, кстати, жил Ньютон.» Это потрясло меня настолько, что я был близок к обмороку. И до самого отъезда из Англии я оставался в состоянии глубокого волнения, в которое меня повергла близость с подобными вехами в славной истории науки.
С Безиковичем мы говорили о математике. Вообще говоря, меня всегда интересовало, было ли для представителей старшего поколения привычным делом, когда к ним врывались молодые люди и, без всякого обмена приветствиями и объяснения цели визита, сходу устремлялись в обсуждение научных проблем. Эрдеш, мой друг, все еще такой, хотя ему уже шестьдесят. То же было и с фон Нейманом, который, будучи исключительно цивилизованным человеком, интересующимся политикой и слухами, мог резко оборвать светскую беседу и заговорить о науке.
По нескольким причинам мое пребывание в Кембридже было одним из самых приятных моментов в моей жизни — как для души, так и для тела. Безикович пригласил меня на обед за Высоким столом Тринити-Колледжа. Этот обед стал одним из самых ярких событий в моей к тому времени уже весьма насыщенной жизни. Среди присутствующих были Г. X. Харди, Дж. Дж. Томсон, Артур С. Эддингтон и другие знаменитые ученые, и всего лишь в нескольких футах от них сидел я. Беседа была захватывающей, и я ловил каждое слово. На стене висел старинный портрет Генриха VIII. Еда подавалась на старинных серебряных блюдах. Я отметил, что у Безиковича был превосходный аппетит. После обеда мы перешли в другую комнату, где он налег на бренди, осушая рюмку за рюмкой, в то время как другие украдкой бросали в его сторону взгляды, которые, впрочем, были не лишены восхищения.
Харди рассказывал о некоторых смешных случаях из своей жизни, один из которых мне запомнился. Однажды, еще в молодости, он шел со священником в густом тумане, и на пути им встретился мальчик, который держал в руках намотанную на палку веревку бумажного змея. Священник сравнил эту сцену с незримым присутствием Бога, которого можно почувствовать, но нельзя увидеть, сказав: «Ты можешь не видеть парящего в небе змея, но ты чувствуешь, как натягивается нить в твоих руках.» Однако Харди знал, что в туманную погоду ветра не бывает, и потому бумажные змеи не могут летать. Еще Харди считал абсурдом сдачу кембриджских экзаменов «трайпоз»[7] по математике. Чтобы доказать это, он убедил Джорджа Пойа (который был, если угодно, настоящим специалистом по вычислениям и манипуляциям в классическом анализе) сдать такой экзамен без предварительной подготовки. И Пойа, по слухам, с треском провалился.
Я познакомился с Субрахманьяном Чандрасекаром, блестящим молодым астрофизиком из Индии. Несколько раз мы вместе обедали в Тринити, где он состоял членом ученого общества. Он сотрудничал с Эддингтоном, который вызывал у него чувство восхищения и в то же время соперничества. Год спустя мне предложили вакантное место члена ученого общества Гарварда, которое освободил Чандрасекар, занявший место старшего преподавателя в Чикаго.
Мы встретились вновь гораздо позже, когда он был консультантом в Лос-Аламосе и работал над теорией турбулентности и другими гидродинамическими задачами. Кроме того, Чандра, как называют его друзья, — один из самых блестящих и плодовитых математиков-астрономов с мировым именем. Его книги стали классикой в своей области.
Тогда же, во время семестра 1934 года, университет или, вернее, начальство отдельных женских гимназий Гиртона и Ньюнхэма отменило старое правило, запрещавшее проведение лекций в стенах колледжа представителям мужского пола. Меня пригласили провести семинар по топологии. И, если я не ошибаюсь, я был первым мужчиной за всю историю гиртона, переступившим его порог, чтобы прочитать лекцию.
Из всех известных мне польских ученых единственным, кого я встретил, пока был в Кембридже, был Леопольд Инфельд, доцент из Львова. Я знал его по нашим сборищам в кафе. В Кембридже мы встретились несколько раз.
Инфельд был высоким, намного выше шести футов, довольно грузным, с крупной головой и широким лицом. Он был евреем из простой православной семьи. В своей автобиографии он отвел немало страниц под описание того, как он боролся, чтобы получить образование и ученую степень, что было не так-то легко.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.
Николай Александрович Саблуков (1776–1848) состоял при Дворе, командовал эскадроном Конного полка, шефом которого был великий князь Константин и явился очевидцем событий в течение всего 4-летнего царствования Павла I. Его «Записки» — это правдивость и искренность передаваемых фактов, беспристрастная оценка личности Императора Павла, хронологический порядок событий кратковременного царствования и описание трагической гибели государя Павла Петровича со слов офицера, сохранившего верность присяге и не запятнавшего свою честь связью с заговорщиками.Издание 1903 года, приведено к современной орфографии.
Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast.“Они” – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний.
«Дневник» Элен Берр с предисловием будущего нобелевского лауреата Патрика Модиано был опубликован во Франции в 2008 г. и сразу стал литературным и общественным событием. Сегодня он переведен уже на тридцать языков мира. Элен Берр стали называть французской Анной Франк.Весной 1942-го Элен 21 год. Она учится в Сорбонне, играет на скрипке, окружена родными и друзьями, радуется книге, которую получила в подарок от поэта Поля Валери, влюбляется. Но наступает день, когда нужно надеть желтую звезду. Исчезают знакомые.
Книга представляет собой воспоминания известного американского предпринимателя, прошедшего большой и сложный жизненный путь, неоднократно приезжавшего в Советский Союз и встречавшегося со многими видными общественными и государственными деятелями.Автором перевода книги на русский язык является Галина САЛЛИВАН, сотрудница "Оксидентал петролеум”, в течение ряда лет занимавшаяся коммерческими связями компании с Советским Союзом.
350 лет, с XIII по середину XVI в., над Прибалтикой господствовал Немецкий (Тевтонский) орден. Три столетия прошли в войнах с Польшей, Великим княжеством Литовским, Новгородом, Псковом. В XVI в. наступает роковое время для германского рыцарства: в 1525 г. под натиском Польши пала старшая, прусская ветвь ордена. Вместо равных по силе Новгородской и Псковской республик новым врагом младшей, ливонской ветви Немецкого ордена оказывается могучее, объединенное Российское государство. Начинается отсчет последних дней государства северных крестоносцев.
Книга посвящена важнейшим вехам и важнейшим законам в истории права. При отборе материала и тем для рассказов, располагающихся в хронологическом порядке, авторы руководствовались ролью, которую те или иные законы сыграли в истории не только юриспруденции, но и вообще в истории нашей цивилизации. В книгу вошли и эссе, посвященные самым знаменитым судебным процессам.
Книга посвящена интересной и мало изученной теме – названиям кораблей. В живой форме рассказывается об истории и происхождении названий, приводится расшифровка многих загадочных имен, раскрываются истоки номинации судов, системы названий, которые сложились в русском и советском флоте. Кто давал имена кораблям? Как и когда это происходило? Почему корабль назывался так, а не иначе? На эти и многие другие вопросы дает ответ эта книга. Автор, опираясь на исторический материал, знакомит читателя с происхождением названий судов, системой их наименований, которые сложились на флоте начиная с времен Петра I, с расшифровкой загадочных названий. Предназначена для широкого круга читателей, интересующихся историей морского флота.
Книга посвящена государству, вошедшему в историю под названием «Золотая Орда». В течение трех столетий оно играло значительную роль в истории Евразии и оказало существенное влияние на последующее развитие многих государств. Автор рассматривает историю Золотой Орды как часть истории державы Чингис-хана, а распад Монгольской империи считает началом разрушения Золотой Орды. При написании книги использовались основные источники по истории Золотой Орды, Монгольской империи и других государств, а также учитывалась обширная историография, начиная с первых исследований по золотоордынской истории и до новейших работ.