Приключения маленького лорда - [39]

– Они так любят вас, – сказал он однажды, со светлой улыбкой глядя на старого лорда. – Видите, как они довольны, когда встречают вас. Надеюсь, они когда-нибудь точно так же полюбят меня. Должно быть, приятно знать, что все-все тебя любят.

И он почувствовал гордость при мысли, что он внук человека, которым так восхищаются, которого так любят.

Когда начали постройку коттеджей, мальчик и старик стали часто ездить через Графский Двор, чтобы посмотреть на дома. Фаунтлерой очень интересовался работами. Он нередко соскакивал со своего пони, подходил к рабочим, знакомился с ними и задавал им вопросы о кладке кирпича и о прочих строительных премудростях. В то же время он рассказывал им об Америке. После двух-трёх таких разговоров он уже начал просвещать графа относительно работы каменщиков.

– Я люблю узнавать полезные вещи, – сказал он, – потому что ведь никогда не знаешь, что случится впереди.

Когда он уходил, рабочие говорили о нём, по-доброму смеясь, повторяли его странные, наивные замечания. Но они любили, когда он стоял среди них, засунув ручки в карманы, сдвинув шляпу на затылок, и серьёзно разговаривал с каждым.

– Это редкий мальчик! – восхищались они. – И такой славный говорунчик. В нём так мало дурной крови.

Дома они рассказывали жёнам о маленьком лорде, женщины тоже болтали о нём между собой, поэтому вскоре все познакомились с ним или, по крайней мере, услышали о нём. Мало-помалу в окрестностях узнали, что «недобрый граф» наконец встретил существо, которое он полюбил, которое затронуло и даже согрело его ожесточённое старое сердце.

Но никто не знал, до чего сильна его привязанность. Старик чувствовал, что с каждым днём всё больше и больше любит мальчика, первое существо в мире, доверившееся ему. Он нетерпеливо ждал, чтобы Цедрик вырос, стал красивым молодым человеком, добросердечным, умеющим повсюду находить себе друзей. Граф раздумывал о том, как Фаунтлерой будет жить, на что он употребит свои способности. А тем временем маленький мальчик лежал на ковре и перелистывал большую книгу, и свет от горящего камина играл на его светлых волосах. Очнувшись от раздумий, граф слегка вздрогнул, его старые глаза подобрели, а щёки вспыхнули.

«Мальчик может сделать всё, – мысленно говорил он, – решительно всё».

Никому он не показывал своих чувств к Цедрику, и если с ним заговаривали о маленьком лорде, только угрюмо усмехался. Но Фаунтлерой вскоре понял, что дедушка любит его и что ему нравится, когда он сидит близ его кресла в библиотеке или напротив него за столом в столовой, едет рядом с ним верхом на пони или шагает подле него по широкой террасе.

– Помните, – сказал как-то раз Цедрик, оторвавшись от книги, которую он читал на ковре, – помните, в первый вечер моего приезда я сказал вам, что мы будем хорошими товарищами? Я не думаю, чтобы люди могли быть лучшими друзьями, чем мы с вами.

– Да, мы хорошие товарищи, сознаюсь, – ответил старый граф. – Поди сюда.

Фаунтлерой завозился на ковре, поднялся и подошёл к нему.

– Есть у тебя что-нибудь, чего ты хочешь? – спросил старик. – Что-нибудь, чего у тебя нет?

Тёмные глаза ребёнка посмотрели в глаза дедушки пристальным, немного тревожным взглядом.

– У меня нет только одного, – ответил он.

– Чего же именно? – спросил граф.

Фаунтлерой помолчал с секунду. Недаром он так много думал об этом.

– Чего же именно? – повторил лорд.

Фаунтлерой наконец ответил:

– Дорогой.

Старый граф слегка вздрогнул.

– Но ведь ты её видишь почти каждый день, – заметил он. – Разве тебе этого недостаточно?

– Прежде я видел её всё время, – сказал Цедрик. – Она всегда целовала меня на ночь, когда я шёл спать. Утром она тоже была со мной, и мы могли, не дожидаясь встречи, как сейчас, говорить друг другу всё, что думаем.

Старые и молодые глаза молча смотрели одни в другие. Наконец граф сдвинул брови.

– Ты никогда не забываешь о матери? – спросил он.

– Нет, – ответил Фаунтлерой, – никогда, и она никогда не забывает обо мне. Знаете, я не забывал бы о вас, если бы мы жили не вместе. Тогда я ещё больше думал бы о вас, чем теперь.

– Да, – сказал граф, опять взглянув на него, – я думаю, это так.

Ревнивое сжатие сердца, которое всегда мучило графа, когда Цедди заговаривал о миссис Эрроль, в эту минуту стало сильнее обычного, потому что привязанность старика к мальчику возросла.

Но скоро его сердце начало замирать от других причин, таких ужасных, таких неожиданных, что он забыл о своей ненависти к жене младшего сына. И всё это случилось довольно странным образом.

Как раз перед окончанием постройки коттеджей в Доринкоурте был большой обед. Такое блестящее общество давно не собиралось в замке. За несколько дней до этого к графу приехали сэр Гарри Лорридель и леди Лорридель – сестра старого лорда. Это событие очень взволновало деревню, и колокольчик в лавке миссис Дибл опять принялся звонить как сумасшедший. Всем было известно, что леди Лорридель со времени своей свадьбы только раз приезжала в Доринкоурт, и то тридцать пять лет тому назад. Она была очень добрая, красивая старая женщина с седыми волосами, с румяными, как персик, щеками, на которых при улыбке появлялось множество ямочек. Ей не нравилась жизнь брата, и она нисколько не боялась говорить с ним об этом прямо и откровенно, а потому после нескольких резких споров и ссор с его сиятельством почти совсем перестала с ним видеться.