Приключения мальчика с собакой - [43]
Видя, что пассажиры уснули, паромщик привязал мула к старой ветле и улегся, завернувшись с головой в овчину.
Паром остановился.
Хризостом внезапно проснулся. Что случилось?… Почему прекратилось движение?… Напали разбойники?… Прислушался – ни криков, ни бряцания оружия. Вспомнив о подозрительных спутниках, потрогал мешок с деньгами… Цел… Почему же остановился паром? Хризостом вышел из палатки и при свете луны увидел мирно пасущегося мула и возле него спящего хозяина парома. Паром стоял у насыпи, предоставленный всем случайностям ночевки среди камышей, кишевших бежавшими от правосудия преступниками.
Возмущенный домоправитель взобрался на насыпь и пинком ноги разбудил паромщика:
– Ты что же, в заговоре с разбойниками? Сейчас же вставай, негодяй! Если я еще раз увижу тебя валяющимся, клянусь Гермесом, тебе несдобровать!
Не разглядев в темноте, что лицо Хризостома, по обычаю рабов, украшала борода, паромщик не посмел ослушаться и, покорно отвязав мула, снова погнал его вперед.
Крик домоправителя разбудил Клеона. Ночь сменилась серебристыми сумерками. Луна еще больше побледнела. Закурился туман над болотами. Розоватые облака отразились в канале и в стоячих водах меж тростников. А паромщик и мул все шагали и шагали по насыпи. Хризостом следил за ними, а Клеон сквозь ресницы смотрел на Хризостома, сидевшего на дощатом настиле парома, стараясь понять, чего боится старый домоправитель.
Всю дорогу ни один беглый раб не высунул головы из камышей. Никто не потревожил сон путников, и они добрались до маленькой пристани у храма Феронии без приключений.
Зевая и поеживаясь от утреннего холодка, пассажиры сошли на берег в священную рощу, зеленевшую вокруг храма богини – покровительницы всего произрастающего. Под деревьями, словно серебряное зеркало[86] Феронии, блестел водоем с ключевой водой. Умывшись святой водой и помолившись Диоскурам,[87] путники разбрелись по тропинкам, каждый в свою сторону. Для Луция уже была прислана лектика. И он, ожидая, пока выгрузят с парома поклажу, улегся на траве.
По приказанию Хризостома каждый раб взял на плечи тюк или корзину. На Льва также навьючили два мешка, и Клеон сам затянул ремни на груди собаки. Как объяснил Клеону все тот же раб, сверстник Луция, отсюда, сокращая путь, они пойдут пешком через горы; молодого господина понесут в лектике, а на самом крутом подъеме он поедет верхом. Луций любит карабкаться по тропинкам, и, кроме того, он дорожит временем, не то что старый господин или хозяйка, которые, отправляясь на виллу, едут со всеми удобствами по Аппиевой дороге до самой Кампании, что получается чуть ли не вдвое дольше.
– Мы готовы, господин, – сказал Хризостом.
Луций уселся в лектику, и восхождение началось. Хризостом шел впереди. По временам он останавливался, пропуская лектиариев, потом по-юношески быстро снова опережал их. Иногда он поднимался на какой-нибудь камень и смотрел назад, как идет растянувшийся цепочкой караван носильщиков. Солнце было почти в зените, когда на небольшом плато сделали привал. После легкого завтрака и недолгого отдыха двинулись дальше уже в ином порядке. Теперь впереди шли носильщики, за ними ехал верхом Луций, а Хризостом замыкал шествие. Узкая тропинка лепилась по краю обрыва, вплотную к скале, и Хризостом опасался пустить тут Луция вперед (недаром сложилась пословица: «Сколько рабов – столько врагов» – столкнут еще Луция в пропасть, а сами убегут к бунтовщикам), но выдать свои опасения насмешнику не смел и уговорил его последить за рабами и поклажей. Медленно, один за другим, пробирались невольники по краю обрыва, пока не спустились в долину. Здесь, на перекрестке двух дорог, Станиен построил для проезжающих кузницу.
Навстречу молодому хозяину из кузницы вышел широкоплечий раб в темной тунике, спущенной с правого плеча, чтобы удобнее было работать. Его светлая борода, лицо и длинные, схваченные обручем волосы были густо покрыты копотью. На обнаженной груди и спине пот проложил грязные полосы. Кузнец низко поклонился Луцию:
– Твой раб приветствует тебя, господин!
– Как дела, Германик? – весело спросил молодой человек, соскакивая с лошади. – Много зарабатываешь ты для отца в этой кузнице?
– Волей богов, колеса часто ломаются на наших дорогах, – сверкая зубами, улыбнулся кузнец. – А лошади на тропинках перевала теряют подковы. Это дает изрядный доход хозяину.
– Воображаю, как путники сердятся на богов за это! – усмехнулся Луций, усаживаясь в рэду.
Хризостом последовал за ним. Породистые лошади с места рванули и быстро умчали их вперед. Обернувшись посмотреть, как идут рабы, Хризостом вскрикнул:
– Бунт!.. Я предупреждал тебя! Уезжай скорее!
Выпрыгнув из рэды, домоправитель отважно пустился к взбунтовавшимся рабам.
Луций приказал остановить лошадей и с интересом стал наблюдать, как бежали назад к перевалу сицилиец и почти все рабы, а за ними – Хризостом и надсмотрщики. «Почему они бросились удирать у самого дома? – удивился Луций. – Непонятно!.. Сицилийский мальчишка впереди всех… Вот не ожидал от него такой прыти! Ага!.. Надсмотрщик таки нагнал его… вцепился в тунику…»
Луций высунулся в окошечко рэды и во весь голос крикнул:
У древних римлян был обычай называть сыновей, родившихся после смерти отца, «Постум». Эту книгу можно было бы назвать «Постумия».Она появилась после кончины Надежды Феликсовны Остроменцкой, известной юным читателям по повести «Приключения мальчика с собакой».Новая книга осталась незаконченной. Её дописал историк А. Немировский. Так родилась эта полная увлекательных приключений и полная трагизма история жизни юного римлянина Гавия.Гавия называли «ветераном Цезаря», но он стал воином Спартака и разделил судьбу участников величайшего в истории восстания рабов.
Перед вами третья повесть замечательной современной писательницы Ирины Наумовой про обаятельное семейство Куцехвостов. Жизнь в дачном поселке Огромцево полна непредсказуемых событий: неразлучные друзья Одуванчик и Мышевраг попадают в плен к летучим мышам, русалки получают медаль за спасение утопающих, а Дракончик находит себе новую маму, которая — о ужас! — оказывается иностранным шпионом…
Злодей-Чародей хочет погубить всех детей города. На борьбу с ним выходит маленькая кикимора по имени Кики. С ней ее новые друзья – Аня, Максим, Игорек и мадам Августина. Они ей во всем помогают, потому что иначе ей не справиться со злодеем и его войском.Основное действие происходит в наше время в злодейском царстве.Идея книги в том, что надо искоренять лень и невежество у наших детей.
Кристина не думала влюбляться – это случилось само собой, стоило ей увидеть Севу. Казалось бы, парень как парень, ну, старше, чем собравшиеся на турбазе ребята, почти ровесник вожатых… Но почему-то ее внимание привлек именно он. И чем больше девочка наблюдала за Севой, тем больше странностей находила в его поведении. Он не веселился вместе со всеми, не танцевал на дискотеках, часто бродил в одиночестве по старому корпусу… Стоп. Может, в этом-то все и дело? Ведь о старом доме, бывшем когда-то дворянской усадьбой, ходят пугающие слухи.
В жизни всегда найдется место приключениям! Любая мечта может осуществиться, а любое, даже самое скучное, дело – стать опасным и интересным. Не веришь? Читай веселые и увлекательные истории о трех друзьях: Витьке, Генке и Жмуркине. Гонки на мотоциклах, борьба с грабителями и поиски сокровищ не дадут тебе заскучать!
Аннотация издательства:«Дорогие читатели!Перед вами в одной книге две повести писателя Сергея Михайловича Голицына — «Сорок изыскателей» и «За березовыми книгами».Кто такие изыскатели?Это те мальчики, те девочки, а также те взрослые, которые все время что-то придумывают, изобретают, ищут — на земле, под землей, на воде, под водой,в воздухе и даже в космосе.Обе повести — то веселые, то грустные, то поэтичные…В первой — отряд пионеров-изыскателей во главе с автором этой книги, чудаком-доктором, ищет пропавший портет девушки, написанный несомненно выдающимся, даже замечательным художником.
Марк Твен (англ. Mark Twain, настоящее имя Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс (англ. Samuel Langhorne Clemens); 30 ноября 1835, посёлок Флорида (штат Миссури) —21 апреля 1910, Реддинг (штат Коннектикут); похоронен в Элмайре (штат Нью-Йорк) — американский писатель, журналист и общественный деятель. Его творчество охватывает множество жанров — юмор, сатира, философская фантастика, публицистика и др., и во всех этих жанрах он неизменно занимает позицию гуманиста и демократа.Уильям Фолкнер писал, что Марк Твен был «первым по-настоящему американским писателем, и все мы с тех пор — его наследники», а Эрнест Хемингуэй писал, что вся современная американская литература вышла из одной книги Марка Твена, которая называется «Приключения Гекльберри Финна».