Приключения Красной Беретки - [31]

— А храмы?

— Разумеется, храмы, как же без них, есть атрибуты, оружие, одежда, животные.

— Интересно… А они нас видят?

— Для этого нужна очень высокая степень просветления. Так что вряд ли.

Но богиня что‑то чувствовала. Она чувствовала, что один из черных монахов видит ее. Она видела его хорошо, но он вряд ли обладал таким божественным зрением.

— Один меня видит.

— Да? Тебя или меня? Давай разлетимся, куда он будет смотреть?

Они медленно пошли на низком полете вокруг ярмарки, с двух сторон. Монах определенно видел богиню. Он повернулся за полетом, он начал что‑то кричать, он начал показывать рукой. Другие монахи поворачивали головы, но столь же быстро отворачивались. Над другой стороной ярмарки Варуна и богиня встретились и застыли в воздухе.

— Он идет в нашу сторону, — сказала богиня.

— Давай сядем на крыше храма, и посмотрим.

Они находились как раз над карнизом, по краям которого сидели две крылатые человеческие фигуры. Варуна встал на карниз, а потом сел подобно фигурам, свесив вниз ноги. Богиня застыла в воздухе рядом.

— Он подошел ближе и смотрит. Но ему плохо видно. Наверно, он хочет восхититься моей красотой. Или что‑то спросить про богов. Я слечу вниз.

— Я бы не рекомендовал.

— Почему?

— Если ты расскажешь сотне человек, что ты богиня, из них 99 свихнется, а последний перескажет это так, что все и сам перепутает, и запутает других. Дело в том, что очень трудно рассказать человеку правду, не открыв ему его внутреннюю сущность. А на такое откровение люди не рассчитаны. Но и до внутренней сущности еще нужно добраться… обычно они разбегаются раньше.

— Все‑таки я полечу. Я люблю, когда мной восхищаются, — и она спрыгнула.

---

Богиня мягко спустилась на землю перед монахом, легко взмахивая крыльями, со звонким, тихим, чарующим свистом. Ее руки были опущены и расслаблены. Она улыбалась – улыбалась чуть–чуть, кончиками губ. Она была восхищена собой, она светилась, она чувствовала, что светилась, но не в переносном смысле, а в самом прямом – тончайшее свечение окружало ее, и это свечение двигалось и волновалось с каждым взмахом крыльев. И само пространство, восхищенное ее божественной красотой, втягивалось в нее и искажалось, уходя в нее преломляющими свет волнами — так великолепие поглощало мир. Опущенные руки она развернула ладонями вперед – знак, говорящий о ее миролюбивых намерениях. Монах попятился, упал сначала на колени, а потом еще и наклонился лицом почти в самую землю.

— Не бойся, встань – попросила богиня и улыбнулась.

И тут она заметила, что смотрит сверху вниз. Она не встала на землю, а висела в нескольких сантиметрах над ней. И мало сказать – сверху вниз. Ей показалось, что по размеру она гораздо больше монаха. А монаха просто трясло. Он сжался, что‑то пробормотал и посмотрел на богиню краем глаза.

— Я ведь прекрасна, правда? Отвечай мне.

— Но ведь ты ангел? – монах еле выдавил из себя эти слова.

— Нет, я не ангел. Я богиня.

Монаха передернуло и затрясло как в лихорадке. Он попытался открыть рот, похоже, пытаясь закричать, но кричать он не мог. Он быстро, резко повернулся и побежал. Богиня мгновенно взлетела в воздух и перегородила ему путь.

— Куда же ты? Чего ты испугался?

Монах снова повернулся, и спотыкаясь, касаясь руками земли, подвывая на чередовании высоких и низких частот, побежал в направлении к храму. Богиня с удивлением посмотрела ему вслед, вспорхнула к Варуне и села рядом.

— У них свои представления о божественном. И эти представления очень ограничены, сказал Варуна.

— Какое‑то однобокое у них просветление…

— Человек ограничен. И, как это ни удивительно, традиционно старается ограничить себя далее.

— Ограниченность порождает ограниченность. Я правильно поняла?

— Да. Как невежество порождает невежество. Можно назвать это системами с положительной обратной связью. Чем больше есть – тем больше будет. И так до катастрофы.

— Но в рамках системы выхода нет, так?

— Да, в рамках системы – нет. Чтобы раскрыть путь к божественному в людях, нужно ответить на вопрос: «Почему смотрят, но не видят? Почему слушают, но не слышат?» Иначе говоря, почему не воспринимают важные вещи – действительно важные. Более того, это самый главный ключ к материальному миру.

— Дай мне его.

— И глобус, и монахов, и ключ? — Варуна улыбнулся, — этим ключом может воспользоваться исключительно тот, кто его найдет. Его нельзя просто подарить. В общем, подарить можно, но ключ не имеет смысла без двери. Подаренный, он не будет ключом.

— А дверь, это?..

— Дверь – это истинная сущность материального мира. К ней нужно сначала подойти – но далеко не каждый человек может к ней подойти. Когда ты подойдешь к ней – тебе не будет нужно давать ключ. Он будет у тебя. Как крылья.

— Вернемся тогда к переходам между мирами. Чтобы пройти в мир божественного, нужно раскрыть сущность материального мира? Так?

— Нет. Чтобы понять мир божественного, нужно раскрыть сущность материального мира. Пройти, пролезть, подглядеть – много кто может. Монах этот тоже прошел, пару шагов он в божественном мире сделал. Именно понять.

— Но ведь не нужно понимать все детали этого мира, чтобы понять следующий?