Приключения Гекльберри Финна - [69]

И они вдвоём с этим новым болванчиком ушли; а король как расхохочется и начал издеваться:

– Ах, он сломал себе руку! До чего похоже на правду, верно? И до чего кстати для обманщика, если он не знает азбуки глухонемых. Багаж у них пропал? О-очень хорошо! И очень даже ловко – при таких обстоятельствах!

И король опять засмеялся, и все остальные тоже, кроме троих, четверых, ну, может, пятерых. Один из них был тот самый доктор, а другой – быстроглазый джентльмен со старомодным саквояжем из ковровой материи; он только что сошёл с парохода; они тихонько разговаривали с доктором, время от времени поглядывая на короля и кивая друг другу; это был адвокат Леви Белл, который ездил по делам в Луисвилл; а третий был здоровенный, широкоплечий детина, который подошёл поближе и внимательно выслушал всё, что говорил старичок, а теперь слушал, что говорит король.

А когда король замолчал, этот широкоплечий и говорит:

– Послушайте-ка, если вы Гарви Уилкс, когда вы приехали сюда, в город?

– Накануне похорон, друг, – говорит король.

– А в какое время дня?

– Вечером, за час или за два до заката.

– На чём вы приехали?

– Я приехал на «Сьюзен Поэл» из Цинциннати.

– Ну, а как же это вы оказались утром возле мыса в лодке?

– Меня не было утром возле мыса.

– Враки!

Несколько человек подбежали к нему и стали упрашивать, чтобы он был повежливее со старым человеком, с проповедником.

– Какой он, к чёрту, проповедник! Он мошенник и всё врёт! Он был на мысу тогда утром. Я живу там, знаете? Ну вот, я там был, и он тоже там был. Я его видел. Он приехал в лодке с Тимом Коллинсом и ещё с каким-то мальчишкой.

Тут доктор вдруг и говорит:

– А вы узнали бы этого мальчика, Хайнс, если бы ещё раз его увидели?

– Думаю, что узнал бы, но не совсем уверен. Да вот он стоит, я его сразу узнал. – И он показал на меня.

Доктор говорит:

– Ну, друзья, я не знаю, мошенники новые приезжие или нет, но если эти двое не мошенники, тогда я идиот, вот и всё! По-моему, надо за ними приглядывать, чтобы они не сбежали, пока мы в этом деле не разберёмся. Идёмте, Хайнс, и вы все идите. Отведём этих молодчиков в гостиницу и устроим очную ставку с теми двумя. Я думаю, нам не придётся долго разбираться – сразу будет видно, в чём дело.

Для толпы это было настоящее удовольствие, хотя друзья короля, может, и остались не совсем довольны. Время было уже к закату. Доктор вёл меня за руку и был со мной довольно ласков, хотя ни на минуту не выпускал мою руку.

В гостинице мы все вошли в большую комнату, зажгли свечи и позвали этих новых. Прежде всего доктор сказал:

– Я не хочу быть слишком суровым к тем двоим, но всетаки думаю, что они самозванцы и, может быть, у них есть и ещё сообщники, которых мы не знаем. А если есть, то разве они не могут удрать, захватив мешок с золотом, который остался после Питера Уилкса? Возможно. А если они не мошенники, то пускай пошлют за этими деньгами и отдадут их нам на сохранение до тех пор, пока не выяснится, кто они такие, верно?

Все с этим согласились. Ну, думаю, взяли они в оборот нашу компанию, да ещё как сразу круто повернули дело! Но король только посмотрел на них с грустью и говорит:

– Господа, я был бы очень рад, если бы деньги были тут, потому что я вовсе не желаю препятствовать честному, открытому и основательному расследованию этого прискорбного случая; но, увы, этих денег больше нет: можете послать кого-нибудь проверить, если хотите.

– Где же они тогда?

– Да вот, когда племянница отдала золото мне на сохранение, я взял и сунул его в соломенный тюфяк на своей кровати – не хотелось класть деньги в банк на несколько дней; я думал, что кровать, пока мы здесь, надёжное место, потому что мы не привыкли к неграм, – думал, что они честные, такие же, как слуги у нас в Англии. А негры взяли да и украли их в то же утро, после того как я сошёл вниз; к тому времени как я продал негров, я ещё не успел хватиться этих денег, – они так и уехали с ними. И мой слуга вам то же скажет, джентльмены.

Доктор и ещё кое-кто сказали: «Чепуха!» Да и остальные, вижу, не очень-то поверили королю. Один меня спросил, видел ли я, как негры украли золото. Я говорю:

– Нет, не видел, зато видел, как они потихоньку выбрались из комнаты и ушли поскорей; только я ничего такого не думал, а подумал, что они побоялись разбудить моего хозяина и хотели убежать, пока им от него не влетело.

Больше у меня ничего не спрашивали. Тут доктор повернулся ко мне и говорит:

– А ты тоже англичанин?

Я сказал, что да; а он и ещё другие засмеялись и говорят:

– Враки!

Ну, а потом они взялись за это самое расследование, и тут такая началась канитель! Часы шли за часами, а насчёт ужина никто ни слова не говорил – и думать про него забыли. А они всё расследовали да расследовали, и вышла в конце концов такая путаница, что хуже быть не может. Они заставили короля рассказать всё по-своему; а потом приезжий старичок рассказал всё по-своему; и тут уж всякий, кроме разве самого предубеждённого болвана, увидел бы, что приезжий старичок говорит правду, а наш – врёт. А потом они велели мне рассказать, что я знаю. Король со злостью покосился на меня, и я сразу сообразил, чего мне надо держаться. Я начал было рассказывать про Шеффилд, и про то, как мы там жили, и про английских Уилксов, и так далее; и ещё не очень много успел рассказать, как доктор захохотал, а Леви Белл, адвокат, остановил меня: