Приключения Филиппа в его странствованиях по свету - [181]

— Если вы будете нуждаться, мои милый, вы, разумѣется, знаете къ кому обратиться.

И не написалъ ли онъ, вмѣсто рецепта для бѣдной Шарлотты, чеку на пятьдесятъ фунтовъ, которую и подалъ сидѣлкѣ? Вы можете быть увѣрены, что она не присвоила себѣ этихъ денегъ, потому что, разумѣется, вы знаете, что сидѣлка была мистриссъ Брандонъ.

Шарлотта имѣла одно угрызеніе въ своей жизни. Она признаётся, что ревновала въ Сестрицѣ и теперь, когда эта кроткая жизнь кончилась, когда кончились и непріятности Фирмина, когда дѣти его ходятъ иногда на могилу ихъ милой Каролины, Шарлотта кладётъ голову на плечо своего мужа и смиренію признаётся, какого добраго, какого мужественнаго, какого великодушнаго друга небо послало имъ въ этой смиренной защитницѣ.

Между самаритянами, предложенный Филиппу помощь въ его стѣеснённыхъ обстоятельствахъ, онъ любитъ вспоминать имя живописца Ридли, котораго онъ нашолъ однажды сидящимъ съ дѣтьми и рисующимъ для нихъ,

Если бы эти дѣти сохранили рисунки Ридди, я не сомнѣваюсь, что они получили бы отъ нихъ десятки фунтовъ; но, видите, имъ хотѣлось поправлять рисунки собственными ручонками. Они разрисовывали солдатъ жолтой краской, лошадей синей и т. д. На лошадей они сажали солдатъ собственнаго изобрѣтенія. Когда горячка прошла, глаза Шарлотты съ любовью останавливались на этихъ рисункахъ; она показывала ихъ своимъ друзьямъ и говорила:

— Не правда ли, вашъ малютка показываетъ необыкновенный талантъ въ рисованью? Мистеръ Ридли это говорятъ.

Но кромѣ рисунковъ, Ридли предлагалъ своимъ друзьямъ то жe, что и докторъ Гуденофъ. Кто говоритъ, что свѣтъ холоденъ? Есть и солнце и тѣнь. Небо, посылающее бѣдность и болѣзнь, посылаетъ состраданіе, любовь и помощь.

Во время болѣзни Шарлотты, Сестрица оставляла её только на одинъ день, когда больной стало лучше. Мистриссъ Шарлотта была такъ больна, что по мнѣнію доктора Гуденофа, если бы не попеченія мистриссъ Брандонъ она разсталась бы съ этимъ міромъ и оставила бы Филиппа и осиротѣлыхъ дѣтей. Шарлотта стала поправляться, могла уже принимать пишу и ей особенно понравились цыплята, присланные изъ деревни, какъ, сообщила ей сидѣлка.

— Вѣрно отъ сэра Джона Рингуда? сказала мистриссъ Фирминъ, вспомнивъ подарки, присылаемые съ Беркелевскаго сквэра, баранину и рѣпу.

— Ну, кушайте и будьте благодарны! отвѣчала Сестрица, качавшая малютку и показывавшая его восхищоннымъ брату и сестрѣ.

Черезъ три дня послѣ своего временнаго отсутствія, когда мистриссъ Брандонъ сидѣла возлѣ постели больной, въ спокойной улицѣ послышался стукъ колёсь экипажа, остановившагося у дверей, дома, Филиппа.

— Это должно быть добрые Рингуды, сказала мистриссъ Филиппъ.

— Тише! вамъ надо быть спокойной, замѣтила сидѣлка. Изъ экипажа вышли мущина и дама съ большой корзиной, наполненной горохомъ, масломъ, зеленью, цвѣтами и другими сельскими произведеніями, и позвонили въ колокольчикъ. Филиппъ отворилъ дверь; дѣти, но обыкновенію, поплелись за нимъ.

— Ахъ, мои душечки, какъ вы выросли! закричала дама.

— Кто прошлое помянетъ, тому глазъ вонъ. Дайте мнѣ вашу руку, Филиппъ, вотъ вамъ моя рука! Моя жена привезла вамъ изъ деревни масла и разныя разности для вашей супруги. Надѣюсь, вамъ понравились цыплята. А вы какъ, здоровы ли?

Слёзы катились по щекамъ этого добраго человѣка. Мистриссъ Мёгфордъ также была очень красна и взволнована. А дѣти говорили ей:

— Мама теперь лучше. У насъ есть маленькій братецъ, онъ плачетъ теперь наверху.

Мистриссъ Мёгфордъ выложила своё приношеніе для заключенія мира: морковь, цыплятъ, ветчину, масло. Она плакала.

— Намъ сказала Брандонъ, говорила она. — Разсказала она намъ, какъ всѣ ваши знатные-то люди бросили васъ, а вы опять поссорились, негодный человѣкъ. Я и говорю Мёгфорду: "Поѣдемъ къ этой душечкѣ, Мёгфордъ." Вотъ мы и пріѣхали. Вотъ вамъ, дѣти, два пирожка. Какъ они выросли!

Сидѣлка явилась изъ верхнихъ областей, держа на рукахъ свёртокъ изъ кашмировой шали, который раскрывается и обнаруженное существо провозглашается восхитительно-прелестнымъ, "совершенно какъ Эмили мистриссъ Мёгфордъ".

— Я говорю, началъ Мёгфордъ:- что прежняя должность опять ваша. Тотъ другой не годятся. Занялъ у меня деньги, а глазъ ни кажетъ съ тѣхъ поръ. Мы оба были неправы и должны помириться — моя жена это говорятъ.

— Аминь! сказалъ Филиппъ, пожавъ руку этого честнаго человѣка,

Въ слѣдующее воскресенье Филиппъ, Сестрица и двое дѣтей пошли въ церковь, и когда пасторъ произнёсъ: "Возблагодаримъ Господа за Его недавнія милости", Филиппъ Фирминъ еще разъ сказалъ: "Аминь!" отъ всего сердца и стоя на колѣнахъ.

Глава XL ЦАРСТВО БЛАЖЕНСТВА

Филиппъ билъ чрезвычайно тронутъ великодушіемъ и добротою своего прежняго хозяина. Онъ говорилъ, что обязавъ этимъ мистриссъ Брандонъ. Это они примирила его съ его врагомъ. Другіе предлагали деньги. Мистриссъ Брандонъ доставила ему работу, а не милостыню. Его промежутокъ бѣдности былъ такъ коротокъ, что онъ не имѣлъ случая занимать деньги.

Итакъ Филиппъ съ большимъ смиреніемъ завялъ прежнее мѣсто въ конторѣ Пэллъ-Мэлльской газеты.

По милости холодности, возникшей между Филиппомъ и его отцомъ о различныхъ взглядахъ на счотъ подписи Филиппа, старикъ не писалъ уже векселей на имя сына. Гёнтъ такъ любилъ доктора Фирмина, что не могъ долго находиться съ нимъ въ разлукѣ. Безъ доктора Лондонъ былъ страшною пустыней для Гёнта. Мы всѣ очень обрадовались, когда онъ опять уѣхалъ въ Америку.