Приключения двух каннибалов - [3]

Успокоенный богатыми кулинарными перспективами и тишиной леса, Поттл предпринял ряд экскурсии из своей бухты. Однажды он даже отважился проникнуть на целых пятьсот метров в глубь джунглей. Поттл крался, словно куперовский индеец, в зарослях «фафуи» (деревья с кружевной корой), когда до нега донесся звук, от которого Он сперва замер на месте, а потом со всех ног, не разбирая дороги, бросился обратно к своему убежищу…

Звук, который донес ветер, был так тих, что мистер Поттл начал сомневаться, не ослышался ли он. Но звук был так похож на пение под аккомпанемент варварского инструмента, на заунывную первобытную песню дикаря!..

Дикари, однако, не показывались, и, не дождавшись нападения каннибалов ночью, мистер Поттл начал успокаиваться, и вскоре отважился на небольшую прогулку. Он тщательно обследовал свою бухточку; потом, осмелев, по узкому короткому переходу дошел до следующей бухты. Он шел, осторожно ступая по мягкому белому песку. Утро было ясное, тихое. Такое утро успокаивает нервы и изгоняет все тяжелые мысли, даже о каннибалах. Поттл взобрался на скалистый мыс, далеко вдававшийся в море. Направо виднелась новая бухта. Мистер Поттл продрался сквозь кусты «неохо» (терновник); споткнулся о камень, упал и по отвесному склону съехал к заливу…

Поттл не задержался ни на минуту на берегу. То, что он увидел, заставило его взвыть от ужаса. Он понесся прочь от берега со скоростью призового бегуна: на песке залива виднелись следы человеческих босых ног…

Более трусливый человек, чем мистер Поттл, никогда бы не отважился после этого вылезти из пещеры. Но Поттл проехал восемь тысяч миль, чтобы увидеть живого людоеда. Им овладело сверхъестественное упрямство. Он решил не отступать перед опасностью. Из такого уж материала сделаны парикмахеры Охайо!..

* * *

Через несколько дней, в сумерки, Поттл снова вылез из своего убежища. На чреслах его красовался пурпуровый «пареу»; он отверг купальный костюм как продукт ненужной здесь цивилизации. В его длинных выгоревших волосах торчал желтый цветок «ибиса». 　

Как вор, прокрался он по берегу к заросшему кустарником мысу, за которым скрывалась та самая бухта, где он обнаружил человеческие следы. Продравшись сквозь кусты, он спустился к бухте и спрятался за большой скалой.　

Бухта казалась безлюдной; единственный звук, доносившийся до мистера Поттла, был рокот океана. Огромная скала футах в двенадцати от него обещала еще более надежное прикрытие. Поттл шагнул по направлению к ней и замер…　

Мистер Поттл стоял лицом к лицу с голым коричневым дикарем.

Ноги мистера Поттла забастовали и отказались нести его назад; паралич, подобный тому, какой охватывает человека во время ночных кошмаров, приковал его к месту. Положение было таково: дикарь был безоружен, а мистер Поттл позабыл ружье в убежище. Белый и дикарь пристально глядели друг на друга.

Дикарь был высокий, упитанный, почти толстый детина с длинными черными волосами; на лице его не было особо кровожадного выражения. На самом деле, он был удивлен и даже встревожен.

Разум подсказывал мистеру Поттлу, что лучшей политикой в данном случае является дружелюбие. Он начал припоминать книги, прочитанные в юности, и представил себе, как бы стали действовать в подобных обстоятельствах знаменитые путешественники.

Он торжественно помахал рукой и крикнул:

— Эй!

Дикарь не менее торжественно помахал рукой и в свою очередь крикнул:

— Эй!

Начало оказалось удачным.

— Кто ты? Ты кто? Есть ты кто? — спросил затем Поттл.

К его удивлению, дикарь ответил после короткого, раздумья:

— Мой — Ли.

— Ага! — сказал мистер Поттл. — Значит, твой зовут Мойли?

Дикарь замотал головой.

— Нет, — ответил он. — Мой — Ли! Мой — Ли!

Прй каждом слове он ударял себя в бочкоподобную грудь.

— А, понимаю! — воскликнул мистер Поттл. — Твой — Мойли-Мойли!

Дикарь скорчил гримасу, которая у цивилизованных людей означала бы, что он не высокого мнения об умственных способностях Поттла.

— Кто ты? — спросил Мойли-Мойли.

Поттл ткнул себя в узкую грудь:

— Мой — Поттл. Поттл.

— А, ты — Поттл-Поттл! — воскликнул дикарь, видимо, обрадованный своей сообразительностью.

Поттл не стал спорить. К чему возражать каннибалу? Он снова обратился к дикарю:

— Мойли-Мойли, ты кушатум длинный свинья[3])? Кушать длинный свиньум ты? Длинный сеинья ты кушать?

Вопрос застал Мойли-Мойли врасплох. Он Ездрогнул. Потом кивнул утвердительно раз, другой и третий.

Голос Поттла дрогнул, когда он задавал следующий вопрос:

— Где твой есть племум? Твой племя где естум? Естум гдеум твой племя?

Мойли-Мойли подумал, нахмурился и ответил:

— Есть мой племя очень большой недалеко. Очень свирепый! Едятум длинный свинья. Едятум Поттл-Поттл.

Мистеру Поттлу пришло в голову, что самое время итти домой, но он не мог придумать уважительного повода к прекращению беседы.

Мойли-Мойли осенила новая мысль:

— Где твой племя, Поттл-Поттл?

Его племя? Взгляд мистера Поттла упал на собственный пунцовый «пареу» и коричневые ноги. Мойли-Мойли думает, что он тоже каннибал. Несмотря на отчаянное положение, у него мелькнула забавная мысль. Как все парикмахеры, он очень любил играть в покер[4]