Приключения четырех дервишей - [25]

Пристыженный утешениями юноши, с поникшей головой я поплелся в жилище. Юноша освежевал газель, разделал ее и принялся готовить шашлык. До пробуждения девушки он приготовил шашлык и встал в почтительном ожидании. Девушка проснулась и, узнав о его приходе, начала ругать и упрекать его. Юноша, соблюдая обычаи приличия, словно раб, стоял неподвижно, скромно опустив голову, а потом сказал:

— О владычица миров! Вина вашего покорного раба гораздо больше, чем вы говорите. Но есть надежда, что по своей доброте, вы простите меня. Когда мой благодетель отправился к вам, ваш смиренный слуга вдруг подумал: жаль, сто раз жаль, что у меня нет достойного подарка, чтобы преподнести его вам. Поэтому, для исполнения своего желания, я отправился в степь и принес дичь. Теперь же воля моего господина.

Дервиши! Этот мужественный юноша говорил все это таким виноватым и униженным голосом, что от стыда за него я чуть не умер. Но он мигом принес бутыль вина, поставил ее на скатерть и тут же подал закуску, сласти и кур. Затем с небывалым уважением поднес бокал красавице и в тот же миг принес шашлык. Луноликая, покоренная его услужливостью и проворством, подозвала его к себе и поднесла ему чашу вина. Он взял ее с поклоном и сказал:

— Пусть счастье осенит твою жизнь и дни твои проходят в радости! — и до дна выпил поднесенное вино.

— Дервиши! Три месяца прислуживал нам этот юноша и даже в мелочах не отступал от приличий и обычаев. Через три месяца он отозвал меня в укромное место и сказал:

— Братец! Если и сто лет будешь жить в моем доме, пока я жив, буду служить тебе. В этом ты и в мыслях будь покоен.

Но если хочешь уйти отсюда, я верно послужу тебе и доставлю твою возлюбленную к указанному жилищу. Я ответил:

— Совет твой правильный и он доказывает твою любезность и дружеское расположение. Ибо знаю, что мой престарелый отец ничего не знает обо мне.

Выслушав это, он принялся готовить все необходимое в дороге. На следующий день я сказал о предложении юноши красавице. Ей оно пришлось по душе. На следующий день юноша подготовил трех лошадей, воинскую одежду, оружие, три хурд-жина, полных золота и драгоценностей, и дорожные припасы. Я оседлал лошадей, вооружился и был готов к путешествию. Хурджины мы взвалили на лошадей, сели на них верхом, навесили на дверь дома, как прежде, замок и двинулись к городским воротам. Мы думали, что путешествие наше будет безмятежным и спокойным. Но не тут-то было. В ту ночь, когда исчезла падишахская дочь, шах издал приказ, вменяющий воинам ночами караулить дороги, закрывать все ворота и не позволять никому выезжать из города. Если кто-нибудь собирался в путешествие, об этом должно известить падишаха. Мы же обо всем этом не знали, и, когда добрались до ворот, Бехзод-хон окриком разбудил стражника и сказал ему:

— Эй, человек, открывай ворота! Стражник при виде нас задрожал и сказал:

— Кто вы такие? Разве не слышали о приказе падишаха? Юноша засмеялся и сказал:

— Эй ты, вор! Ослеп, что ли? Я — Бехзодхон, а этот юноша— зять падишаха, а эта — дочь его. Мы хотим поехать в вилоят Аджам.

После этих слов он спешился, сбил замок на воротах и сказал стражнику:

— Ты, щенок! Хочу, чтоб знал твой начальник-невежда, что девушку я увожу под мечом, насильно, и не говорил, что я убежал. Поэтому я дарю тебе жизнь. Иначе одним ударом меча по темени я рассек бы тебя по самую печень. Пойди скажи своему грозному начальнику, чтобы вдогонку нам послал отряд воинов и еще раз испытал себя.

Я был удивлен его смелыми словами. Но я весь дрожал. Бехзод сначала вывел нас из города, затем и сам нагнал нас, и, понукая лошадей, мы устремились вперед. Ехали всю ночь до утра. Перед самым восходом солнца мы достигли большой реки, у моста через которую сидела группа воинов. Увидев нас, они спросили, кто мы. Бехзодхон им сказал то же, что и стражнику у ворот. Выслушав его, воины стремглав вскочили с места, кинулись к лошадям и преградили нам дорогу.

Храбрец взревел, выхватил свой булатный меч и ринулся на них. В один миг он рассеял их всех, нескольких ранил, нескольких убил, очистил от них дорогу и сказал:

— Проходите, дорогие мои!

Когда проехали один фарсах, опять нас настигли воины. Бехзодхон сказал:

— Дорогие мои! По всему видно, что тот глупец послал войско для моей поимки. Ну что ж, пусть будет так! Вы скачите к тому мосту, что виднеется вдали, подождите меня там и понаблюдайте за происходящим. Я им дам достойный ответ и буду к вашим услугам.

Сказав это, он спешился, передал мне свой хурджин, накрепко затянул подпруги и, словно быстрокрылый сокол, взлетел в седло, пришпорил коня и ринулся на воинов. В какую бы сторону он ни повернулся, уничтожал по несколько человек. Он бросал лошадь из стороны в сторону, скидывал седоков с коней и при каждом повороте разбрасывал и рассеивал множество воинов. Так, сражаясь с ними, он продвигался к боевому стягу. Вот он добрался до военачальника. Они кинулись друг на друга. А тот тоже был одним из известных смельчаков. В бою он храбро отражал все нападения Бехзодхона. Под конец Бехзод испустил яростный крик и с такой силой обрушил свой меч на голову воина, что меч, раскроив ему череп, застрял в грудной клетке. Затем тем же мечом разрубил на четыре части знаменосца с флагом. Когда воины увидели своего убитого начальника и повергнутое знамя, они, подобно трусливым лисам, повернули обратно. Смельчак почти полфарсаха преследовал и колотил их. Затем он вернулся к реке, обмыл руки от вражьей крови, сел на коня, подъехал к мосту и, извиняясь, сказал нам: