Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи - [4]

– Жбан, – протянул я доверительным тоном. – Ты же меня не первый день знаешь. Я ведь могу ой каким злым стать! Дракон просто в отпуске будет по сравнению со мной. Хорошо, помогу, раз сам не решаешься правду сказать. Стырил?

Гном сверкнул глазенками и, понурившись, кивнул.

– Руку тебе отрубить, что ли? – произнес я вслух, словно раздумывая.

– Правов таких не имеете, гражданин начальник! – вдруг взбеленился Жбан. – За мелкую кражу токмо полсотни плетей положено!

– О как! Словечек, смотрю, ты понабрался разных умных, да положения Правды знаешь. Будь по-твоему. Георг!

Позвал-то я негромко, но этого было достаточно, чтобы гном плюхнулся мне в ноги, подняв облако пыли. Пришлось встать, чтобы не надышаться ею.

– Не губи! – простонал Жбан, хватая меня за ноги. – Творцом молю!

Промедли я хотя бы секунду – он бы мне сапоги вылизал. Отступив на шаг, я склонился над бьющимся о землю лбом гномом и тихо так сказал:

– Ладно, Жбан, на сей раз прощаю. Даже половину награды отдам. Но на будущее – без руки останешься. Я уж позабочусь, поверь.

Не обращая больше на Жбана внимания, я вернулся в харчевню, пряча по дороге украшение в карман и удивляясь сноровке этого толстяка. Жадность его когда-то до могилы доведет своего хозяина. В лучшем случае – до острога.

В зале по-прежнему было пусто. Оборотни стерегли входы и окна, перебежчик с отсутствующим взглядом продолжал сидеть за столом. Я подошел к стойке, отсыпал на нее половину золота из кошелька, стал наблюдать за перебежчиком. По большому счету, случай ординарный и простой. Таких перебежчиков у нас каждый месяц по нескольку человек. Не смотря на то, что этот ушел от меня на Тропе и шея моя из-за него теперь намылена лет на двадцать вперед, этого стоило бы сразу отправить назад, но какой-то чертик внутри меня требовал: не спеши, осмотрись. Не зря же ты с самого начала планировал его этапировать в Приказ. Я прикидывал и так, и эдак, разрываясь между интуицией и инструкциями. Приволоку перебежчика в отдел – Абдулла вызверится. Выдворю назад – любопытство загрызет на пару с интуицией: «я же говорила, я так и знала!». Эти две барышни зачастую мне, не женатому, напоминают жену и тещу: было бы желание попилить, а уж повод найдется. Если иду у них на поводу – получаю по первое число от начальства, иду наперекор – начинается семейная жизнь. Так и живем. Что же делать?

Я подсел к перебежчику. Любопытство сразу же приказала добыть о нем все, что можно. Интуиция поддакнула.

– Вы уже успокоились? – спросил я мягко, привлекая к себе внимание.

Перебежчик только пожал плечами.

– Тогда давайте познакомимся. Меня зовут Никита Алексич. Хотелось бы узнать, как вас величать.

– Юра Калинин, – тусклым голосом ответил задержанный.

– Можно полюбопытствовать, кто провел вас по Тропе в наш бренный мир?

– Сам прошел.

Ответ ожидаемый. Многие сами оказывались в нашем мире. Кто – случайно, кто – благодаря своим задаткам необычным, а кто и по-пьяни – такие случаи тоже бывали. Некоторых за деньги проводники проводили, но таким макаром долго не покормишься: согласно уложениям Правды, за подобные деяния грозит несколько лет острога или каторги в дальних каменоломнях. Или год в услужении мага какого. Последнее – хуже смерти. Еще бы! Ведь мало приятного в том, чтобы на тебе упражнялись, как живого человека превращать в жабу там аль крысу. Особливо, ежели за дело брались ученики. От их рук иногда такие монстры получались, что не приведи Творец подобный кошмар и во сне увидать, про явь я вообще молчу! Злейшему врагу не пожелаешь сей участи. А уж что при этом чувствуют осужденные – и знать не желаю.

– Как так? – спросил я, чтобы разговорить перебежчика.

– Не знаю. Шел после работы домой, воздухом дышал, свернул в парк. Там по тропинке к оврагу вышел. Сделал несколько шагов. Меня вдруг повлекло вперед, а потом просто закрутило. Очнулся уже здесь. Вышел к городку, думал – аттракцион новый. Решил поужинать в таверне, расплатиться даже предлагал, – Юра показал кредитку, которую вытащил из кармана. – А потом на меня навалились эти гоблины, скрутили и в подвал уволокли. Вот тот мелкий и пузатый крутился, все исподтишка по печени бил, что-то про золото говорил и награду, а сам…

– Продолжайте.

Калинин помолчал немного, словно сомневаясь, говорить или нет, а потом рукой махнул:

– Да чего уж там. Если я нарушил частные владения – виноват, не знал. Если денег должен – снимите с кредитки. Только не стоило меня в подвал сажать. Я ведь и заявление в прокуратуру написать могу.

– Похоже, вы даже не представляете, где оказались, – вздохнул я с сожалением, но продолжал внимательно следить за перебежчиком. – Вы, Юрий, вольно или невольно, попали в параллельный Мир, и теперь я вынужден, как говорят в вашем Мире, депортировать вас назад и предупредить: если вы повторно попробуете нарушить границу, то будете посажены в острог – по-вашему – в тюрьму – на шесть месяцев. А кредитку свою можете спрятать, она здесь ни к чему. У нас котируется золото в чистом виде, – я достал из кошелька несколько монет и повертел их перед глазами Калинина.

Мой расчет был прост. То, что этот человек что-то скрывает и недоговаривает, я понял с самого начала. Теперь же нужно было определиться: пришел он сюда корысти ради или у него какие иные цели. Перебежчик на злато никак не отреагировал. Он посмотрел на монеты, словно я вертел перед его носом деревяшки, потом уставился в столешницу. Значит, не за златом он сюда шел.