Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи - [5]

Глядя на Калинина, я понимал, что дальнейший разговор ни к чему не приведет. Человек, сидящий передо мной, был не просто испуган или расстроен. Он находился в тупиковой ситуации, выхода из которой не видел. Может, виной тому украденный кулон? Возможно. Только отдавать украшение я не торопился. Интуиция все мозги мне исклевала с требованием обождать. Ладно, послушаемся в очередной раз. Вызвать на откровенность в такой обстановке, а тем более в отделе, у меня не получится. Перебежчик замкнулся в себе, отвечает односложными, словно заученными, фразами, как будто легенду рассказывает. Даже не смотря на несуразность его поведения, прокола с кредиткой, я не видел смысла больше удерживать Юрия. Более того. Обычный человек после сообщения, что он попал в другой Мир, хоть как-то отреагировал бы на него: вскочил бы, кричал, бегал, в крайнем случае покрутил бы пальцем у виска, а этот сидит сиднем, упершись глазами в стол, и молчит, будто его происходящее совершенно не касается. Нет, в таком состоянии из него ничего не выжмешь.

– Ну, вот что, – сказал я, приподнимаясь со стула. – Не вижу оснований дольше задерживать вас. Юрий Калинин! Именем Приказа, я депортирую вас обратно в Пограничье без права вновь выходить на Тропу. В случае повторного нарушения вы будете привлечены к криминальной ответственности. Идемте, я провожу.

Калинин выслушал приговор молча, только один раз поднял глаза, в которых блеснула какая-то искра и тут же погасла. Мне показалось, что он хотел что-то сказать, но не успел. Интуиция снова клюнула в мозг: дурак, момент упустил. Возможно. Просто сейчас у меня не было возможности заняться этим делом вплотную, уж слишком много работы накопилось в последнее время.

Я взял задержанного под руку и повел к выходу. Георг дернулся было за мной, но я жестом остановил его, мол, сам справлюсь. Знаю, очередное нарушение инструкции, но мне вдруг захотелось остаться с Юрием наедине, вдруг он что-то да сообщит. Как говорят в Пограничье, надежда умирает последней.

Мы шли молча. Юрий, казалось, не обращал больше ни на что внимания, иногда спотыкался на ровном месте, я внимательно наблюдал за ним, поджидая момент. Нет, разговора больше не будет.

Я мог бы его перевести по Тропе, но не видел в этом уже никакого смысла. У Последней черты я остановил Калинина, начертал на его спине знак изгоя, спросил:

– Может, хотите что-то сказать напоследок?

Юрий посмотрел на меня, как на пустое место, а потом деревянной походкой вышел на Тропу. Я еще некоторое время смотрел, как он растворяется в пространстве между Мирами. Наконец, Тропа закрылась.

Нужно возвращаться.

ГЛАВА 2

На несколько месяцев я забыл о том происшествии. Работы навалилось столько, что иногда приходилось даже ночевать в Приказе. Обитатели нашего Мира чуть ли не толпами норовили прорваться по Тропе в Пограничье. Ладно бы еще простой люд, так нет! Гномы, тролли, вурдалаки, упыри, русалки (и эти туда же со своими хвостами!), мавки, лешие, призраки, домовые – все стремились покинуть Мир магии и перебраться в Пограничье. Большинство задерживали на Тропе, но некоторым все же удавалось проскочить. Приходилось отправлять за ними летучие дружины оборотней, дабы те вертали взад нарушителей. Спросите, почему в Пограничье нет такой же службы, как в Мирах? Да не нужна она. И мы, и научники имеем право задерживать своих перебежчиков, которых доселе было всего ничего, в Пограничье, а держать там целую службу – накладное дело. Как-никак, закордон, а там и жалованье должно быть больше, и блага иные, в общем, накладно, да и смысла не было. Ну, есть там парочка наших соглядатаев. В основном, это служители Божьи разных, как они сами говорят, концессий, но работали они за совесть, а не за злато. Так было до последнего времени. А как ударился простой люд в бега, а за ним пошли легендарные, тут уж стало не до жиру. Ну кто ж устоит перед большим златом? И стали наши соглядатаи не ловить, а помогать перебежчикам: кого утаили, кого пристроили в дальние села, а то и вовсе в леса да джунгли отправили аль в пустыни там какие. Некоторые, польстившись на крохи магических знаний, стали помогать легендарным. Право, тяжело скрыть от глаз людских тролля или вурдалака, но за хорошую мзду чего не сделаешь? Добро, коль сидели б они тихо да мирно, однако сущность свою не переборешь! Нет надзора – гуляй душа. Пришлось Абдулле на ковер-самолет самого Хоттабыча идти. В каких тонах был разговор – не ведаю, однако, судя по состоянию дэва, был он сурьезный, ибо вернулся начальник наш в обличье жабы бородавчатой. Вам смешно? Мне нет, особливо, если учесть, что стоишь ты перед ним на вытяжку и смотришь, как некогда почти трехметровый дэв с громовым голосом, от которого весь кабинет ходуном ходил, теперь прыгает по столу да писклявым тоном извергает проклятия. В общем, лишили нашего Абдуллу за не лепое выполнение службы своего обличия на месяц. А тот, в свою очередь, отыгрался на оборотнях, да нам, людям служивым, твердое порицание вынес: кого на дальние заставы сослал, кого обличия да голоса лишил, а у кого жалованье отнял. Мне повезло. В тот день я во владениях Кальяныча застрял. Чаи гоняли да грамоты разные древние поднимали. По приказу того же Абдуллы, между прочим.