Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи - [19]

– Продолжай, – попросил я, уже понимая, к чему он клонит.

– У нас он начал рассчитываться карточкой, а у Научников – златом, – Егор с удовольствием проглотил конфету и запил ее чаем. – Он блаженный какой-то! Так перепутать Миры человек в добром здравии просто не способен.

– Что скажешь, профессор?

– Несомненно. В словах нашего юного друга есть весомая доля правды, – Афанасий поправил очки, словно хотел эту долю рассмотреть немедленно. – Действительно, сложно настолько перепутать Миры, если только…

– Если только это не было сделано преднамеренно или не произошло разделение сущности самого человека, при котором полушария мозга приняли к действию не ту программу, – закончил я.

– Это как? – Егор не донес до рта печенюшку, уставился на меня.

– Видите ли, молодой человек, при некоторой подготовке, которой, несомненно, обладает Хранитель ключа, он может одновременно присутствовать в нескольких местах, например, в нашем Мире и Мире Научников. В одну и ту же секунду, в одно и то же мгновение, но в совершенно разных концах Вселенной. Предположим, он почувствовал опасность и попытался спасти хоть часть Ключа, дабы тот не достался некоему неизвестному, который разделил Ключ. В таком случае Хранитель – думаю, что Калинин он и есть – сделал правильно, отправившись в наши Миры. Он рассчитывал, что Приказ и безопасники Научников помогут. Однако некто, желающий помешать этому, поменял местами тонкие тела полушарий мозга, внеся в изначальную программу задания путаницу, что привело к означенным фактам.

– Или же все намного проще, – возразил я. – Хранитель сам – заметь, сам, осознанно! – внес путаницу, дабы привлечь наше внимание.

– Возможно и такое, – не стал спорить профессор.

– Только узнать об этом мы сможем от него самого, – произнес Егор.

– Ты выяснил распорядок библиотекаря? – я снова обратился к Афанасию.

– На работу выходит в восемь часов утра, возвращается в шесть вечера, – ответил тот. – После работы никуда не заходит и ничем не интересуется. В общем, тихая мышь. Так было до последнего времени.

– Что же случилось в последнее время?

– В его квартире поселилась некая молодая особа, по слухам – племянница. Нигде не работает, не учится, но Калинина это не смущает. Частенько исчезает куда-то, но к ночи всегда возвращается.

– Выследили, куда?

– Не было приказа.

– Плохо, – я на некоторое время задумался, прежде чем принять решение. – Ну, вот что. Утро вечера мудренее, поэтому предлагаю отложить все дела до завтра и отдыхать. Кто-то против?

Никто не воспротивился, особенно Егор, который окончательно изничтожил и конфеты, и печенье. На здоровье, лишь бы не во вред.

– Идем, послушник, научу тебя мобилкой пользоваться, – предложил я, вставая из-за стола.

– Ух ты! – глаза Егора загорелись, словно я игрушку какую пообещал.

Ты смотри, без году неделя как в Пограничье, а уже успел оценить все преимущества мобильной связи! И то сказать: в метро, в маршрутке и так, по дороге, мы встречали многих, кто по телефону разговаривал. Это, видать, и зацепило мальца.

Я потратил около часа, пока растолковал, что да как. Егор не обманул моих ожиданий. Вострым оказался послушник, схватывал все на лету. Вот только игрушки с телефона я сразу удалил, дабы не соблазнялся малец. Но он и без них был доволен сверх всякой меры, поминутно набирая меня и Афанасия, посылая СМС-ки, чем довел нас до белого каления. Не выдержав, я отобрал у него телефон, пообещав утром вернуть, и приобщил к другому достижению Пограничья: телевизору. Егору это занятие понравилось пуще телефона. Он смотрел все подряд: документальные фильмы, выступления политиков, новости, клипы, фильмы, поминутно переключая пультом каналы. Я, смирившись, испросил разрешения у Афанасия и немного покопался в его библиотеке, выбирая себе книгу по душе. Так с томом Вербицкого я провел несколько часов, пока Афанасий не провозгласил отбой. Мы с Егором перед сном приняли душ, а затем улеглись в постели во второй комнате: я на кровати, а Егор – на раскладушке. Нужно было хорошо отдохнуть, ибо следующий день обещал быть трудным и долгим. Перед тем, как выключить свет, я спросил у послушника:

– Ну, как тебе Пограничье?

– Во! – Егор поднял вверх большой палец, выставил в улыбке все зубы нараспашку. И где он успел этот жест узреть? – Вот только харчи здесь какие-то… не настоящие, что ли? Нет, харчеваться можно, особливо конфетами, однако мед слаще, а ежели еще в сотах – совсем лепота!

– Спокойной ночи, лепота.

Я выключил свет, а затем отключился сам. Мгновенно, без сновидений.

ГЛАВА 5

Два дня мы провели в безделье. Нет, не то, чтобы ничего не делали, просто, пока не пришла посылка из Приказа, оставалось только следить за Калининым и его племянницей. Ничего особливого слежка не дала. Калинин ходил только в свою библиотеку, его племянница по большей степени облегчала склады лавок, именуемых здесь бутиками и супермаркетами. В Пограничье это называется шопинг. Интересно, откуда у простого библиотекаря столько злата? Я, следя за девицей (нужно признать, красивой), старался не выдать себя, не попадать ей на глаза лишний раз. Нет, можно было, конечно, колдануть, повесить на нее нить Ариадны, дабы не следовать хвостиком по городу, но я считал, что лучше все видеть своими глазами в реальном времени. Странно, правда? Я начинаю говорить, как житель Пограничья. Ничего не поделаешь, издержки работы. А еще, благодаря документам, которые мне состряпал профессор, я купил машину. Ничего себе так конек. Хоть и не новый, однако резвый и гонористый. Крепкую руку любит. Егор сразу окрестил машину Белкой за огненно-рыжий цвет. Интересно, а почему не лисой?