Приключение в Сьерра-Леоне - [15]

— Он ей только что вставил в зад. Член у него очень большой, и это очень больно, — прокомментировала Сэти события за стеной все тем же безразличным, тусклым голосом.

Какое-то время за стеной все было тихо. Затем крики возобновились. Женщина вскрикивала отрывисто, крики менее дикие, чем в первый раз, чередовались с рыданиями.

— Он продолжает. Он влез только наполовину. Сэти комментировала ровным, безразличным голосом.

словно за стеной проходил футбольный матч, а не насилие над Ясирой... Малко замер. Вдруг он почувствовал, как Сэти сжала в своей руке его плоть, вынула ее и ловко повела выше, в то же время сама приподнялась, став почти на колени. Малко оставалось лишь чуть-чуть надавить, и он сделал то, что за стеной делал Дикий Билл. Сэти двигалась мягко, умело, помогая Малко полностью войти в нее. За стеной снова закричала женщина. Короткие душераздирающие крики следовали почти без перерыва один за другим. Голос Сэти звучал глухо.

— Он влез очень глубоко.

Сэти произнесла эти слова слишком спокойно, без малейшего намека на желание. Теперь уже Малко разошелся вовсю. Сэти постанывала, посылая ему навстречу свой зад. Она почти приподняла Малко, когда он с силой излился в нее.

В другой комнате снова наступила тишина. Сэти усталым голосом сообщила:

— Вот уже три недели, как он ко мне не прикасался! А раньше он трахал меня каждый день...

Она слезла с кровати, собрала свои вещи и, как была, голая, вышла из комнаты. Малко недоумевал. Дикий Билл, знал ли он, что произошло? Несомненно, ирландец — странная личность. После мифической Руджи надежность второго союзника, предложенного ЦРУ, представлялась Малко весьма сомнительной. В то время, когда Малко объяснял ему суть дела, он вероятнее всего думал о Ясире, а не об иранских террористах.

* * *

После душа татуировка на теле Дикого Билла была как новенькая... Ирландец облачился в свой ковбойский костюм и допивал «Моэ». Ясира с несколько заострившимися чертами лица налила себе «Куантро» (вероятно, чтобы очухаться от пережитого), устроилась у великолепного телевизора «Акай», поставила в видеомагнитофон «Самсунг» кассету с египетским фильмом. И то, и другое скорее всего контрабанда.

— Я поговорил о вашей проблеме с Ясирой, — начал разговор ирландец. — Она знает всех шиитов в этой вонючей стране. Но никогда не слыхала о шиитах, которых вы разыскиваете.

— Очень жаль, — разочарованно ответил Малко.

— Можно сделать одну вещь. Поговорить с Лабаки. Здесь всего-то дюжина палестинцев. Можно их застать врасплох. Если вы увидите среди них тех, кого вам нужно, будем их иметь...

— А если нет?

На губах Дикого Билла заиграла улыбка.

Поглаживая голубое распятие, вытатуированное на левом предплечье, ирландец ответил:

— Эта жирная свинья нам скажет, где они... Из того, что вы мне сказали, я понял: он должен это знать.

— А потом?

Ирландец пожал плечами.

— Мне уже порядком надоела эта страна. Мы смоемся отсюда вместе. Я знаю ходы. В Либерию или Гвинею. Нет проблем...

Это было крайнее решение и малонадежное. Ясира, до сих пор хранившая молчание, вмешалась в разговор.

— Я слышала, — сказала она своим нежным голосом, — что Форуджи, директор Иранского культурного центра, имеет любовницу, она из Сьерра-Леоне.

— Вы знаете ее имя?

— Нет. Но Фритаун — маленький город. Это легко можно узнать. Официально она работает телефонисткой в иранской резиденции на Хиллкот-роуд.

— Она шиитка?

— Не думаю.

— Как вы об этом узнали?

— Мой дядя неоднократно говорил об этом. Он смеялся над ирландцами, которые всем читают лекции о морали.

И вот брешь в системе шиитов. Даже если эти сведения нуждались в подтверждении. Малко показалось, что Дикий Билл очень огорчился от того, что ему придется отказываться от своего плана прямого нападения, но принял этот удар судьбы смиренно. В комнату вошла Сэти, но даже не взглянула в его сторону. Словно призрак. Малко не понимал ирландца. Сэти гораздо красивее, чем Ясира... Впрочем, встреча с ним была не такой уж бесполезной... Теперь Малко надо было вернуться во Фритаун и заняться расследованием. Возможно, что таинственная Руджи, информатор Джима Декстера, сможет ему помочь. Если удастся, конечно, ее найти.

Глава 5

Карим Лабаки курил сигару «Монте-Карло». Затянувшись, он медленно выпускал дым. С тех пор, как он разбогател, Лабаки курил кубинские сигары, ездил на «мерседесах», шил себе костюмы в Савиль Роу, рубашки в Италии, но по-прежнему говорил, кривя рот, с вульгарной мимикой, как ливанская шантрапа, каковым он и был в течение предыдущих двадцати пяти лет.

Карим Лабаки сидел в своей огромной, как аэродром, гостиной и смотрел в зеркало на свое отражение: щуплый коротышка, с коротко остриженными седеющими волосами, одет безупречно. В общем, вид респектабельного бизнесмена. Настораживал только блеск его черных глаз. Потому что Лабаки был прежде всего убийцей, хладнокровным и расчетливым. С тех пор, как он контролировал Сьерра-Леоне, он уничтожил более двухсот человек. Одних прикончили выстрелом в голову его наемные убийцы, других зверски пытали, чтобы преподать строптивым урок электрическим током, или забивали хлыстами. Убивали просто палками. Бросали живьем на растерзание крокодилам.