Прикладная мифология - [20]

– Что это было?

– Для Санта-Клауса рановато – до Рождества еще два месяца. И, честно говоря, я бы предпочел уголь в чулке [13]. Это как-то тоньше и эстетнее.

– Да, вот это называется «подставили»! Интересно, кого это ты так зацепил в последнее время?

– Это Карл, чтоб я умер некрасиво! А иначе с чего бы твоих вещей не тронули? Ничего, сейчас я с ним поговорю...

И Кейт собрался было выскочить за дверь. Но Пэт преградил ему путь.

– Куда! Утро скоро. Карла ты, конечно, достал, но он считает ниже своего достоинства с тобой возиться. Можешь мне поверить, я это от него то и дело слышу.

– А кто тогда? – спросил Кейт. Он еще раз окинул взглядом бардак в комнате. – Пожалуй, я лучше приберусь прямо сейчас. Не могу я спать, когда мне на голову кола капает. Мне будут сниться китайские пытки, и к утру я сойду с ума.

– Это ты любого палача с ума сведешь. Пойду скажу Рику, потом вернусь и помогу.

– Спасибо.

Кейт взял тряпку, намочил ее в раковине и, ворча, взялся за работу. Пэт выскользнул в коридор. На этаже было так тихо, что Кейт отчетливо слышал, как Пэт постучал в дверь. Прошелестел шепот, и вскоре на пороге появился Рик.

– Боже милосердный! Дойль!

– Как сказал бессмертный Хэн Соло, я в этом не виноват!

– Я думаю... Я поспрашиваю у ребят. Зайди ко мне после обеда, идет? Я скажу Джексону, завтра тебе поменяют замок. Больше мы ничего сделать не можем.

– Ага, спасибо. – Кейт снова принялся оттирать стенку. – Ну, пока.

* * *

После этих ночных развлечений Кейт весь вторник ходил сонный. И только мысль о том, что он вот-вот раскроет тайну группы, в которой занимается Марси, помешала ему устроить себе выходной и забить на социологию.

Но, оказавшись в классе, Кейт горько пожалел, что не забил. Доктор Фриленг, прекрасно зная, что близятся каникулы и его коллеги норовят завалить студентов работой, решил не отставать и задал очередной реферат, от которого на десять процентов зависела окончательная оценка. Кейт вышел с семинара, пошатываясь от усталости и злой как черт. Марси сочувственно улыбнулась ему на прощанье.

– До встречи! – сказала она.

– Пока, – откликнулся Кейт.

* * *

На этот раз Кейт позаботился о том, чтобы никто его не увидел. Он спрятался за стеллажом на восьмом уровне, перебирая коробки со старыми подшивками. Марси появилась как по расписанию и вошла в лифт. Выждав несколько секунд, Кейт сунул охапку журналов обратно на полку и выскользнул на запасную лестницу.

Почти в полной темноте он рысью сбежал на нижний уровень хранилища. Его мама всегда говорила, что, будь в мире справедливость, Кейт родился бы с кошачьими усами, по пословице «Любопытство кошку сгубило». Сейчас Кейт и впрямь жалел, что у него нет таких усов: он несколько раз стукнулся головой о металлические полки, которые отзывались гулким насмешливым звоном. В теплом, душном воздухе витали знакомые запахи: цементная пыль, плесневеющая бумага и клейстер.

Наверху, под потолком, послышалось гудение и появилась белая полоска света. Полоска спустилась вниз и замерла у пола. Металлические двери с грохотом распахнулись, и из лифта вышла Марси с зеленой тетрадью под мышкой. Она пошарила свободной рукой вокруг себя, нащупала ближайший стеллаж и пошла вперед, держась за него. Дверь лифта закрылась, и опять сделалось темно. Однако Марси уверенно шла дальше. Ее шаги приблизились, миновали Кейта и стали удаляться. Как бы так догнать ее, не обрушив себе на голову полдюжины ближайших полок? Кейт подумал и по-кошачьи опустился на четвереньки. Возможно, так будет безопаснее. А может, и нет. Но по крайней мере у младенцев это получается довольно ловко... И Кейт пополз вперед, стараясь двигаться как можно тише.

На полу лежал толстый слой пыли, которая теперь клубами поднималась в воздух. В носу невыносимо засвербело, но Кейт пообещал себе, что прочихается позднее. Коленки настойчиво сообщали, что он уже не младенец и староват для такого способа передвижения.

Однако уши обнадеживали, что он успешно приближается к цели, оставаясь при этом незамеченным. Марси шла довольно медленно. Внезапно в руке ее вспыхнул свет. У Кейта екнуло сердце. Если у нее есть фонарик, просто она его пока не зажигала, сейчас ему – Кейту, а не фонарику, – придется объясняться. И что он ей скажет? «Привет, малышка! Надо же, в библиотеке столько стеллажей, а ты забрела именно сюда... Что я тут делаю, на полу? Да так, ничего особенного. Ищу вдохновение...»

Марси остановилась – и Кейт увидел, что свет в ее руке исходит от ключа. Это ключ светился слабым зеленым светом. Марси сунула его в замочную скважину низенькой дверцы, прячущейся за последним рядом стеллажей. Надо же, какая прикольная штука... Да, небольшой фонарик тут бы не помешал. Однако, судя по уверенности Марси, она тут явно не в первый раз. Дверца распахнулась внутрь, и оттуда хлынул свет и шум. Марси исчезла в этом потоке света, и дверца захлопнулась у нее за спиной. Все стихло.

– Ничего себе! – сказал Кейт. – Ну, и что будем делать?

Он осторожно подполз на четвереньках к двери и принялся ее ощупывать в поисках замочной скважины. Наконец нашел гладкий прямоугольник с прорезью и прижался к нему глазом. Ничего не видно. Такое ощущение, что за дверью темнее темного. Должно быть, они – кто бы это ни был – закрыли замочную скважину, чтобы сочащийся сквозь нее свет не выдал их присутствия. Но что это за помещение? Кейт никогда не слышал, чтобы за пределами фундамента Гиллингтонской библиотеки были еще какие-то подземелья. Насколько ему было известно, внешняя граница подземных этажей находилась именно тут... Потайная комната! Вот здорово!