Приказано жениться - [86]

– Это вы уже говорили, – нетерпеливо отмахнулась Амели. Жеманность как рукой сняло, взгляд стал цепким, а в голосе появились жесткие ноты. – Я хочу знать, как это дело затронет меня и мое заведение.

Григорий внимательно посмотрел на женщину и вдруг заметил, что ее пальцы подрагивают. Она боялась. Преображенец понял, что его смущало с тех самых пор, как он зашел в кабинет – запах страха.

Зверь внутри глухо рычал, нетерпеливо хлеща себя по бокам хвостом: страх означал добычу, и волк готов был кинуться вперед, сомкнуть челюсти на беззащитном горле, наполняя рот свежей кровью.

– Вам ничего не грозит, – Белов одернул зверя, тот обиженно заворчал, сетуя, что в очередной раз хозяин испортил охоту. – Если только визит графа Шувалова, который будет желать подтверждение моих слов.

– Ну, Александра Ивановича я уж как-нибудь переживу! – усмехнулась мадам Амели. По ее виску скатилась капелька пота. Григорий чуял, что при упоминании Шувалова страх хозяйки борделя лишь усилился. – Если у вас ко мне все…

– А из семеновцев кто тогда был? – вдруг спросил Левшин.

Женщина едва заметно вздрогнула.

– Я уже и не вспомню, – чуть помедлив, ровно столько, сколько необходимо, чтобы заминку приняли за раздумья, сказала она. – Они большой компанией пришли, как обычно. Незнакомых, окромя этого штатского не было.

– Ясно. Саш, пойдем? – Григорий встал, вежливо поклонился и вышел из кабинета.

Левшин последовал примеру друга. Забрав сабли, оба офицера вышли на улицу, проигнорировав призывные взгляды работниц заведения. Григорий с наслаждением вдохнул свежий воздух. Пахло травами, росой и морем. Где-то неподалеку в камышах квакали лягушки.

– Ты чего, Гриш? – испугался Левшин, заметив, что друг сделал несколько глубоких вздохов.

– Да вот, воздух свежий надышаться не могу! В борделе знаешь, как пахло!

– Так же, как и всегда, ты ж там бывал, – Левшин недоуменно нахмурился.

– Да? – гвардеец усмехнулся. – Показалось, значит. А может, старею…

Друг лишь пожал плечами и расправил перевязь.

– Как ты думаешь, она нам все сказала?

– Уверен, что не все, – Белов повел носом, усмехнулся и продолжил гораздо громче, – Но ты, Саш, погоди, вот Александр Иванович сейчас прятаться перестанет, вместе и обсудим.

Граф Шувалов действительно вышел из-за дерева и подошел к друзьям. Луна высветила его лицо, и Левшину показалось, что начальник тайной канцелярии слегка смутился.

– В следующий раз, если за преображенцем следите, хоть с подветренной стороны вставайте, – посоветовал Белов. – С наветренной вас даже щенок учует.

– Спасибо за совет. Учту, – кивнул начальник Тайной канцелярии. – Что выяснили, Григорий Петрович?

– С чего вы решили, что я в бордель ходил выяснять что-то? Может так, позабавиться?

– Вы там были не более получаса и форма ваша в полном порядке.

– Так мало ли, не снимал я её! – Белов свернул зубами. – Сами понимаете, спешка…

Шувалов устало посмотрел на него.

– Григорий Петрович, полно зубоскалить! Время уже за полночь, и лично я желал бы не стоять с вами здесь, а находиться на своей даче с бокалом крепленого франкского вина!

– Так Бог в помощь, Александр Иванович! Дача ваша недалеко, вам экипаж сыскать?

– Сыскать. Только поедем все вместе. И не ко мне на дачу, а в Питерсбурх! – пригрозил окончательно выведенный из себя Шувалов. – Дело государственной важности, а вы зубоскалите и резвитесь, как дитя малое!

От последних слов Белов подобрался, точно хищник перед прыжком.

– Рассказывайте, – коротко приказал он.

Шувалов скрежетнул зубами.

– Григорий Петрович, вы часом ничего не спутали? – ехидно поинтересовался он. – Не я вам, а вы мне рассказывать должны.

– Александр Иванович, ежели сыграть со мной хотите, то приходите завтра, я шахматы достану, а что касается дел государственной важности, то вслепую я действовать не буду! – твердо заявил Белов.

Глава Шувалова вспыхнули недобрым огнем. Левшин невольно положил руку на эфес шпаги, вспомнив о слухах, что начальник Тайной канцелярии – колдун. Впрочем, граф сразу же взял себя в руки.

– А вы упрямы, Григорий Петрович. Я даже где-то понимаю вашего батюшку…

Пори упоминании об отце, гвардеец скрипнул зубами.

– Ваше сиятельство, так Петр Григорьевич Белов нынче в Питерсхоффе, ежели с ним сына обсудить хотите, то можете время не терять. Он вам и вина нальет. Хотите – крепленного, хотите – хлебного! – насмешливо предложил Левшин.

Шувалов окинул шутника мрачным взглядом и уже готов был ответить, но Белов, опасаясь за судьбу друга, вмешался.

– Александр Иванович, давайте начистоту, – предложил он. – Мы сейчас с вами в одной лодке сидим, и раскачивать её – себе дороже. Вы нам говорите, что мы знать должны и о чем людей спрашивать будем.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Шувалов. – Я предполагал, что по-другому с вами нельзя. Пойдемте!

Не оглядываясь, он устремился в лес. Друзья, переглянувшись последовали за начальником Тайной канцелярии.

– Да что ж это такое! – бормотал под нос Левшин, пробираясь в зарослях. Из всех троих только он постоянно спотыкался: в сумеречном свете тропинка казалось обманчиво ровной. – Ну Гришка-то ладно, волк он волк и есть, а Шувалов-то как видит? Вот ей-богу, колдун!