Приказано жениться - [77]
– Как говорится в моем ведомстве: на дыбе все одинаковы… но вы правы, преображенцы отличаются от тех, кто стал зверем, не пройдя полный обряд. Стало быть, в убийствах жителей не замешаны.
– Тогда кто и зачем?
– Знал бы, Григорий Петрович, не говорил бы с вами, наслаждаясь природой, а давно в крепости допрос вел! – Шувалов чуть прищурил глаза, отчего напомнил Григорию злонамеренного хорька. – Есть у меня мысли по этому делу… Хотите, поделюсь? Только тогда вам еще одну присягу принести придется…
– Вербуете, Александр Иванович? – почти весело отозвался преображенец.
– Помилуйте, я ж вас не прошу доносить и денег не предлагаю!
– А то вы за просто так мыслями делитесь!
– Вы умнее, чем я ожидал, – Шувалов досадливо поморщился. – Только не учли один момент: для доносов мне достаточно приказать вам. А я мыслями… отчего ж не поделиться?
– А потом за ваши мысли растянут меня на дыбе, да в Сибирь сошлют! – фыркнул Григорий. – Нет уж, Александр Иванович, оставьте все ваши думы при себе. Коли еще что узнаю по этому делу – непременно сообщу, а пока, простите, меня ждут!
– Ну и дурак! – донеслось в спину. – В следующий раз я уже предлагать не буду – на допрос вызову!
Преображенец лишь скрутил пальцами неприличный знак от сглаза и направился прочь. Он долго гулял вдоль залива, но так и не обрел необходимое сейчас спокойствие.
А всему виной встреча с графом Шуваловым. Белов не то чтобы боялся начальника Тайной канцелярии, но разговаривать с ним не любил, весьма справедливо считая графа человеком опасным. Тем неожиданней было предложение работать на это ведомство. С чего вдруг Шувалову так рьяно вербовать преображенца в свои ряды? Да и волчье чутье подсказывало, что Александр Иванович почему-то лично заинтересован в раскрытии дела о Звере.
Конечно, в свете просьбы Бутурлина, предложение было заманчиво вдвойне, но Белов сомневался, что Шувалов пустит кого-либо к тайным бумагам. Быть же пешкой в чужой игре офицеру не хотелось. К тому же Григория настораживали и слова о подавальщице, якобы принесшей отраву в пиве. Зная главу Тайной канцелярии, слова эти были сказаны не просто так.
Задумавшись, Григорий и не заметил, как ноги привели его к «Красному кабачку». То, что в заведении происходит что-то неладное, стало понятно еще по дороге – слишком уж много людей спешило прочь от деревянного здания, старательно опуская глаза на пыльную дорогу, точно опасаясь быть узнанными.
Всегда шумное заведение сейчас просто гудело, точно растревоженный пчелиный улей. Из открытых окон слышался звон разбитой посуды, визги подавальщиц, потом все перекрыла ругань и причитания хозяина кабака.
Белов с шумом втянул воздух и безошибочно направился в сторону огромного дерева, за которым стоял граф Шувалов. Скрытый от любопытных глаз, он старательно делала вид, что не имеет отношения к обыску питейного заведения.
– Григорий Петрович! Какая встреча! – граф улыбнулся. – Что-то мы стали с вами часто видится.
Белов пожал плечами:
– Только не говорите, что вы не ждали моего прихода.
– Ждал. Но я думал вы помчитесь сюда сразу после нашего разговора, – начальник Тайной канцелярии вновь прищурился и стал похожим на хорька.
– Ну, признаться, вы мне так допросом грозили вслед, что я испугался, уже собирался в Питерсбурх ехать, в крепость, – Белов усмехнулся.
– Что же вас остановило? – елейным голосом поинтересовался граф.
– Да вот, вспомнил, что вы про подавальщицу сказали, попробовать решил… Даже монеты приготовил! – Григорий демонстративно разжал руку и продемонстрировал золотой.
Шувалов покачал головой и с видимым сожалением посмотрел на гвардейца:
– Григорий Петрович, ваше решение остаться в полку окончательное или вы подумаете по поводу перевода в мое ведомство?
– Александр Иванович, вы же знаете, я бы с радостью, но… – гвардеец наигранно вздохнул. – Не в моих принципах людей на дыбе растягивать!
– И не в моих тоже, – Шувалов развел руками. – Положение, знаете ли, обязывает…
– Положение – штука такая… – насмешливо протянул Белов. – К чему только не обязывает. Вот давеча мне рассказывали, как девку одну недавно помещик обязал себя ублажать, и теперича она в положении…
– Девку опознать сможете? – голос Шувалова стал жестче.
– Которая помещика ублажала? – наигранно изумился преображенец.
Начальник Тайной канцелярии хмыкнул:
– Все с огнем играете, Григорий Петрович! Впрочем, не мудрено. Волком-одиночкой уже сколько лет ходите… Подавальщицу опознаете?
– Эту смогу, – кивнул Белов, – Только сомневаюсь я, что здесь она. Лично я б уже давно деру дал на ее месте.
– Рад, что вы не на ее месте, – граф кивнул на дверь кабака. – Прошу!
Григорий шагнул вперед и остановился, впервые увидев полутемный, затянутый дымом зал без единого посетителя. Несколько столов было перевернуто, а под подошвами сапог хрустели осколки от разбитых кружек и мисок.
– Григорий Петрович, ну хоть вы заступитесь! – при виде знакомого лицо хозяина просветлело, мужик кинулся к гвардейцу. – Это ж беспредел какой! Они же мне всех посетителей разогнали!
– Будут тебе еще посетители, – отмахнулся вошедший следом за Григорием Шувалов. – Девки твои где?
Что делать, если овдовевшая мачеха сдала тебя в пансион, а после подыскала старого жениха? Конечно же, бежать! Как быть, если любящие родители надумали выдать тебя замуж за самодовольного наглеца, который даже не потрудился узнать, как ты выглядишь? Бежать, бежать и еще раз бежать! Пускай он тысячу раз красив, знатен и ироничен. Как поступить, если тебя бросила навязанная против воли невеста? Мчаться за ней сломя голову – как минимум дабы высказать все, что ты думаешь об избалованных девчонках! Как исправить положение, если твой верный слуга, управляя каретой, окатил водой замерзавшую на улице девушку? Предложить подвезти, а там будь что будет! А вот разрешать эту запутанную ситуацию придется уже вчетвером.
Эмбер Доусон – дочь обедневшего дворянина, давно смирившаяся с участью старой девы. Ее жизнь скучна и размеренна, а все надежды отец и мачеха возлагают на младшую, красавицу Люси. Герцог Амстел – высший дракон. Он богат и влиятелен, его прошлое хранит много тайн. Одна роковая ночь, один проигрыш в карты – и участь Люси решена, а договор, согласно древним обычаям, подписан кровью. Сможет ли Эмбер обыграть дракона и спасти свою сестру? И чем эта игра обернется для нее самой?
Что делать, если брат казнен по обвинению в заговоре, земли конфискованы, а ты оказалась под домашним арестом? Разумеется, только выйти замуж! Да не за кого-нибудь, а за самого начальника Тайной канцелярии. И пускай теперь враги шипят по углам, ты знаешь, что муж сможет защитить тебя от королевского гнева! Но сможешь ли ты защитить свое сердце?
Женщина-некромант как морская свинка – ни к свиньям, ни к морю отношения не имеет. Более того, порядочным девицам следует выходить замуж и вести благопристойный образ жизни, а не бегать по кладбищам и поднимать усопших. Так уверенно все общество Паризьенны, кроме Этьена Богарне. Выросший в трущобах полисмаг привык полагаться лишь на свое мнение, и когда в городе появляются обескровленные тела, он привлекает к расследованию Франсуазу д’Эгре – дипломированного некроманта и просто красавицу. Общество в шоке, префект полиции негодует, но если эти двое взялись за расследование, то доведут его до конца. И им не помешает даже любовь!
Приемный сын короля, обвиненный в убийстве названного отца и незаконнорожденная дочь шпиона. Что может быть общего у этих двоих? Только стремление получить желаемое и расстаться. Но если в дело вмешивается любовь, разум бессилен. Остается только уповать на удачу и… заключить сделку, в которой проигравшему достается смерть.
Проснуться в постели с незнакомым мужчиной? Не так я себе представляла начало своей преподавательской карьеры… А всему виной конечно же любовь. Правда, не к незнакомцу, а к моему собственному жениху, который оказался жалким обманщиком. Известие об этом меня так расстроило, что небольшой ураган, вызванный мной, разрушил часть столицы. Совсем маленькую часть, но за мной устроили такую погоню, что пришлось скрываться в захолустном университете…
Для заключительного этапа Квеста на Мастера Ваяния Виид покинул Версальский Континент и планету, и находился в открытом космосе...
Продолжение приключений Ли Хэна в виртуальной реальности Королевской дороги.
Ближайшее будущее. Люди обрели бессмертие. Посредством усилителей, вживленных мозг, и сети ретрансляторов текущая конфигурация личности непрерывно фиксируется на параллельных носителях ("базах") и при умирании тела инсталлируется в новое. Процесс умирания, расставания со старым телом и возможность заглянуть в потусвет стали увлекательными приключениями. Обстоятельства смерти имеют значение. Организацией соответствующей ситуации, постановкой смерти занимается каюр. Профессия нелегальная, все события смерти расследуются демографической полицией.
Молнегорск окутан тайной. Многие ее хотят разгадать, стремясь попасть за Стену внутри города. А теперь, после очередного загадочного убийства и изоляции района, искатели приключений нахлынули с новой силой. И не все из них остались в живых, по возвращению домой. Полиция в замешательстве, ведь люди умирают дома, без следов насилия, за закрытыми дверьми и с каждым разом это все меньше похоже на случайность. Александра загадочные события также не обходят стороной, и он оказывается в самом их центре. Едва отпраздновав 16-летие он понимает, что с ним что-то не так.
Герои рассказов – простые люди, которые нас окружают. Что их тревожит? Чем они озабочены? С первых страниц становится ясно, что это не герои, а, скорее, антигерои – во многом ограниченные, однобокие личности, далёкие от чеховского идеала. Сюжет центрального рассказа «Стезя» – это история о маленьком человеке. Забившись в квартиру-каморку, он, как рак-отшельник, с опаской взирает на окружающий мир. Подобно премудрому пескарю Щедрина или Обломову Гончарова, он совершенно оторван от реальности, но не лишён проницательности и пытливого дерзкого ума.
В книге «Лаврентий Берия. Всем известный неизвестный» анализируются секретные автобиографии и анкеты руководителя сталинского НКВД Лаврентия Павловича Берия, а также другие документальные свидетельства о нём. В результате анализа этих документов выясняется, что сталинский нарком Л. П. Берия был совсем не тем человеком, за которого он себя выдавал.