Приказано - спасти... - [33]

Андрей нахмурился, поправил шинель и снова взял в руки кружку с кипятком:

- Да уж, умеешь ты, Семен, успокоить...

Вообще, Чекунов заметил, что эйфория оттого, что удалось пересечь реку и вырваться из кольца окружения, развеялась очень быстро. Каждый человек из их группы очень хорошо понимал, что это только начало пути. И путь этот не будет простым и легким.

Из темноты послышались спотыкающиеся шаги, и появилась Фира, ведя под руку мужчину в кожаном реглане и с повязкой на глазах. Пара двигалась медленно еще и потому, что мужчина заметно хромал, опираясь на палку. Войдя в круг света отбрасываемый костром, они остановились. Семен поднялся на ноги:

- Здравия желаю, товарищ капитан.

Мужчина повернул голову на звук:

- Здравствуйте, боец Чекунов. Вот, еле уговорил сестричку, чтобы выпустила летуна на свободу. Строгая она у нас. Разрешите приземлиться возле вашего костра?

- Конечно, садитесь, товарищ капитан - отодвинулся в сторону Семен, одновременно делая знак Андрею, чтобы тот налил в кружку горячего отвара.

Предварительно ощупав руками бревно, капитан сел на предложенное место. Фира передала ему эмалированную посудину и примостилась рядом. Наступила тишина, нарушаемая лишь треском горящих сучьев в костре. Первым заговорил капитан:

- Семен, Борис Алексеевич сказал, что при переправе ты с тягачом хлебнул водички?

- Было маленько, товарищ капитан - нехотя ответил Семен.

- Давай по-простому, Виктор Иванович меня зовут. Так насколько - маленько?

- Да ничего не маленько - влез в разговор Андрей - я видел, "Комсомолец" полностью под воду ушел. Только труба на поверхности торчала. Мы уже думали, не вынырнет Семка. Перепугались все.

Фира зябко передернула плечами:

- Когда вода прицеп начала затапливать, было действительно страшно. Хорошо, что выбрались.

- Так может ради такого дела, у Бориса Алексеевича спирта попросить из НЗ? У него же наверняка есть. Для сугрева, в самый раз пойдет. - Андрей с надеждой посмотрел на Фиру.

Но его надежды были жестоко разбиты словами Семена:

- НЗ, Андрюха, потому так и называется, что это именно неприкосновенный запас.

Шилин горестно вздохнул, но промолчал. Семен поворошил угли концом палки и успокоил Андрея:

- Вот выберемся к своим, тогда и попросим. Там Сиваков не откажет.

Отблески огня играли на лицах сидящих вокруг костра. В этих бликах лицо Виктора Ивановича жестоко стянутое ожоговыми шрамами сделалось похожим на страшную маску, вылепленную скульптором-недоучкой.

Со стороны прицепа послышался чей-то неразборчивый голос. Фира повернула голову, прислушиваясь. Затем встала и ушла в темноту.

- Хорошая она девушка - тихо произнес капитан, глядя невидящим взглядом на огонь. - Берегите ее, мужики. Ей и так с нами тяжело.

- Виктор Иванович, а как у вас так получилось? - снова не выдержал Шилин.

- Что получилось? - не понял капитан.

- Ну, вот это... - замялся Андрей - с лицом, то есть...

Раненый усмехнулся узкой щелью практически безгубого рта, но ответил, медленно выговаривая слова хриплым голосом:

- Ты хочешь спросить, как я поджарился? Очень просто - оказался в горящем самолете. Когда в наш полк пришел приказ - снабжать окруженцев продуктами и боеприпасами, командир собрал всю годную для такого дела технику. Но не возить же продовольствие на боевых машинах? К этому времени у нас еще оставалось несколько исправных самолетов Р-5. Поэтому отобрали летчиков с большим налетом на этом типе машины, из "безлошадных". А я на этом самолете инструктором, в авиашколе, летал. Так и попал в эту группу...

Было видно, что летчик снова переживает обстоятельства своего ранения. Забинтованные пальцы сжались в кулаки, на лбу выступили капли пота, голос стал еще более хриплым.

Семен, кляня про себя Шилина влезшего с неуместным вопросом, попытался перебить капитана:

- Виктор Иванович, давайте я вам еще чаю налью.

Но летчик, не обращая внимания на слова Чекунова, продолжал свой рассказ:

- Мы вылетали вечером, чтобы сбросить груз и успеть вернуться до темноты. Ходили на малых высотах, поодиночке, чтобы не быть замеченными немецкими истребителями. Ведь прикрытия не было. Первые вылеты прошли удачно. А потом не вернулся один экипаж. Следом - другой, третий. Стало ясно, что действуют немецкие истребители-охотники. Но ведь приказ никто не отменял...

Семен почти насильно впихнул в руки пилота горячую кружку. Горячая жидкость плеснулась капитану на колени, однако мысленно он был в кабине своего самолета:

- Нас подкараулили на следующий день... Хоть штурман и заметил пару "Мессершмиттов" издалека, однако, на фанерном биплане мы не могли состязаться с истребителем в скорости. Да и спарка ДА против пушек "Мессера" слабовато выглядит. Я пытался маневрировать, прижался к самым верхушкам деревьев, штурман открыл огонь из пулеметов. Слышно было, что "Дегтяревы" бьют одной длинной очередью. Но немец все равно зажег нас с первого захода. А высоты чтобы прыгать с парашютом уже не оставалось. Пламя разгоралось, и сбить его скольжением не удалось. Хорошо, что в лесу подвернулась поляна. Пришлось садиться на большой скорости, потому что уже горел бензобак, и огонь захлестывало в кабину. Потом мне сказали, что из самолета меня вытащил штурман, хотя я этого и не помню...