Приказано обезвредить - [31]

— Так точно!

— Тогда приступайте к делу.

Установив за квартирой Высокого наблюдение, уже к вечеру лейтенант знал, что фамилия его Литвинчук. Зовут Андрей Иванович. Работает Литвинчук в местном колхозе фуражиром. На фронте не был по причине болезни легких. Во время оккупации вел себя тихо. Фашистам не служил, но и с партизанами не был связан.

Понедельник прошел спокойно. Вторник — тоже. В среду фуражир вместе с председателем колхоза уехал в Житомир.

— Цель поездки? — спросил майор, когда Богомолов доложил ему обстановку.

— Председатель — в госбанк, а Литвинчук — как кучер, при лошадях.

— Возьмите в гараже мотоцикл и проследите за кучером, — приказал майор.

Сытые лошади бежали быстро. И все же до областного центра добрались далеко за полдень. Бричка остановилась у банка.

— Долго будем стоять? — спросил Литвинчук председателя.

— Думаю, не меньше часа, — на ходу ответил тот.

— Я тогда похожу по магазинам, — объяснил фуражир свой вопрос.

— Можешь идти, — послышалось уже из дверей.

Литвинчук привязал лошадей к ограде и, не спеша, побрел в сторону рынка. Но неожиданно свернул к главпочтамту. В окошке «До востребования» получил письмо.

Богомолов, не медля, прошел к начальнику почтамта, предъявил удостоверение. Уже через минуту перед ним стояла сотрудница, которая только что выдала письмо Литвинчуку.

— Не помните, откуда письмо? — спросил он девушку.

Та пожала плечами:

— Кажется, из Ялты.

— Кажется или точно?

— Точно из Ялты. Мне еще понравился конверт: зеленая пальма и море.

Поблагодарив, лейтенант поспешил за фуражиром.

Тот больше никуда не отходил от брички. Задал сена лошадям и, оглянувшись, достал из кармана письмо. Прочел его раз, другой, затем разорвал вместе с конвертом на клочки. Перемешав, скомкал и бросил их в стоявшую рядом урну.

Медленно тянулось время. Осенний день выдался жарким. Асфальт разогрелся и размяк даже в тени развесистых тополей, где прохаживался Богомолов. Наконец председатель вышел из банка, и бричка покатила на киевскую дорогу.

Лейтенант пересек улицу, заглянул в урну. Обрывки письма белели на дне. Он достал бумажный комок и сунул его в карман.

Выехав за город, свернул на проселок. На небольшой поляне, окруженной лесом, разостлал газету и высыпал на нее обрывки письма. Сложить их было нетрудно. Вот что прочитал Богомолов.

«Здорово, кореш!

Пять кусков получил. Спасибо. Не забуду. Греюсь с братвой на пляжах. Море теплое. Сегодня отдыхаем в Ялте, завтра поедем в другое место, потом — в третье. Наметили тут одно дело. Очень выгодное. Вернусь — расскажу. А ты пока подготовь берлогу. Да понадежнее. Писать тебе больше пока не буду.

Еще просьба. Завези моей три куска. В долгу не останусь. Ты знаешь меня.

До встречи!

Б. 12.08.49 г.»

«Выходит, я не ошибся насчет Высокого, — подумал лейтенант, медленно заворачивая в газету разорванное письмо. — Не даром прощупывал людей на базаре по поводу Батьки». Не теряя времени, он прямиком помчался в Брусилов, где его ждал майор.

— Есть новости? — поднялся тот навстречу.

— Есть, — и Богомолов развернул на столе трубочку газеты.

Майор пробежал глазами написанное, подумал и высказал мнение, что стоит продолжить наблюдение за подозреваемым.

— А может, на допрос вызовем? — не терпелось лейтенанту накрыть всю банду.

— Рановато, лейтенант, рановато. К тому же, он должен «три куска», три тысячи рублей, завезти «моей». Кто она: мать, жена? Это нам нужно знать…

Прошло еще несколько дней, но лейтенант ничего подозрительного не заметил. Литвинчук никуда не отлучался. Работа — дом — работа. Богомолов зашел к майору.

— Возможно, «куски» уже ушли адресату?

— Возможно, — согласился майор. — Отправляйтесь к фуражиру и побеседуйте с ним начистоту. Только наедине.

Как и предполагал майор, Литвинчук, увидев в руках лейтенанта милиции неопровержимую улику — письмо, выложил все, что знал.

— У меня трое детей, — запричитал. — Только не сажайте. Я все расскажу.

Так было установлено не только имя бандита, но и место его проживания. Три «куска», которые просил передать жене главарь банды, отвез кум Литвинчука. Правда, посыльный ни о чем не догадывался. Просто выполнил поручение.

Литвинчук признался, что банда состоит из четырех человек, а он в ней — всего лишь «сторож», охранник «берлоги», потайных мест для хранения краденых вещей. Ему это было сподручно. Работая фуражиром, он часто разъезжал по бригадам, наведывался и в соседние колхозы. Теперь, согласно письменному указанию Батьки, готовил очередную «берлогу» в семи километрах от Брусилова. Литвинчук обязался сообщать лейтенанту все новости о банде Архипа…

И вот — новое ограбление… Утром по свежевыпавшему снежку лейтенант заторопился в Брусилов.

Литвинчук, увидев мелькнувшего в окне Богомолова, быстро вышел на улицу.

— А я вас жду со вчерашнего вечера, — тихо сказал он.

— Ограбление магазинов — Архипа работа?

Фуражир кивнул.

— Через связного мне сообщили, что я должен встретить сани с добычей в 5-м лесном квадрате и спрятать краденое в «берлоге».

— А потом?

— Поехать в Лазаревку и доложить обо всем Батьке.

— Значит, сам он не повезет награбленное?

— Атаман никогда не возит.

— Добро. Действуйте согласно полученным указаниям.