Прикасаемый - [2]

— Ты уверена, что с тобой всё будет нормально одной?

— А-то. — Я указала на свои ноги. — Для того чтобы управлять этими малышками лицензия не нужна.

Он замялся в нерешительности, но, в конце концов, Кара победила. Мы попрощались, и я отправилась в темноту.

Дом был всего в нескольких минутах ходьбы, через поле, потом через узкий ручей, а затем через небольшой холм. Я знаю эти леса настолько хорошо, что могла бы найти свой дом закрытыми глазами. На самом деле, я так и делала раз эдак несколько.

Вынув сотовый из заднего кармана, я застонала. Час ночи. Если повезет, то у меня полно времени, чтобы доковылять до дому и заныкаться к себе, пока папа не вернется. Я не собиралась задерживаться допоздна. Или столько пить. Я всего лишь согласилась пойти, чтобы морально поддержать Бренда, но, когда Гилман начал трепаться без умолку… Ну, у меня просто не осталось выбора, кроме как остаться и постараться сделать так, чтобы он заткнулся. Всё-таки, у меня была какая-никакая репутация, которую надо было поддерживать.

К тому моменту, как я достигла середины пути между полем и домом, мелкого, грязного ручья, в котором я обычно играла в детстве, мне пришлось остановиться на минуту. Глухой бьющий по мозгам ритм и отдаленный смех доносились с вечеринки, и на какой-то момент я пожалела, что не воспользовалась предложением Бренда проводить меня до дома. Очевидно, последняя бутылка пива была выпита зря.

Я оступилась на краю воды и выдохнула из легких влажный воздух. Сжимая челюсть и задерживая дыхание, я мысленно повторяла, что меня не вырвет.

После нескольких минут тошнота прошла. Слава Богу. Не хотелось идти домой, воняя рвотой. Я зашаркала назад к воде, готовая двигаться в сторону дома, когда услышала шум и замерла.

Черт. Музыка была слишком громкой, и кто-то, должно быть, вызвал полицию. Прекрасно. Еще один полуночный звонок в местное отделение — это не то, что сделало бы счастливым моего отца. Второй мыслью было: вызовите полицию. Выражение его лица стоило бы ухудшений.

Я задержала дыхание и прислушалась. С вечеринки звуков не слышалось, мужчины кричали.

Послышались тяжелые шаги и треск ломающихся веток кустов.

Вопль повторился, на этот раз уже ближе.

Я запихнула телефон назад в карман, собираясь начать, несомненно, грязный подъем на набережную, когда движение в кустарнике позади, привлекло мое внимание. Я повернулась вовремя, чтобы увидеть, как кто-то оступился и вылез из воды в нескольких шагах от меня.

— Господи!

Я отпрыгнула назад, споткнулась о выпирающий корень и приземлилась пятой точкой в грязь. Парень не двигался, пока я неуклюже вставала и сделала вперед несколько шагов на ватных ногах. Он сидел под несколько странным углом, голые ноги покрывали кусочки чего-то неприятного. Я сощурилась в темноте и увидела у него кровь в нескольких местах под тонкой белой футболкой, такую же, как и у небольшого пореза на голове. Парень выглядел так, будто выстоял десять раундов против газонокосилки.

Ему где-то между восемнадцатью и девятнадцатью, и он не выглядит знакомым. Он точно не ходит в мою школу. Я знаю практически всех. Его не было на вечеринке. Он такой милый, что я бы запомнила. Сомневаюсь, что он местный. Волосы слишком длинные, и у него нет выраженного загара от футболки Парквью. Плюс, даже в темноте было легко разобрать четко очерченные руки и широкие плечи. Этот парень, очевидно, посещает спортзал, чего местные обычно не делают.

Я пригнулась, чтобы проверить рану на его голове, но он резко дернулся и, пошатываясь, поднялся на ноги, так как снова раздался вопль.

— Обувь! — прорычал он, указывая мне на ноги. Голос был глубоким и посылающим мурашки по моей спине. — Дай мне свою обувь.

В эйфории или нет, я все еще довольно умна. Кто бы ни были те парни, вопящие в лесу, они за ним. Сделки с наркотиками двинулись на юг? Или его поймали в самый разгар любовных утех с чьей-то подругой, и он едва успел унести ноги, потому и босой?

— Зачем?

— Быстро! — прошипел он.

Я бы даже не рассматривала возможность расстаться с моей любимой парой красных кед Vans, если бы он не выглядел настолько взбешенным. Его преследовали. Он думал, ему как-то поможет моя обувь? Хорошо. Может, в качестве оружия? На мой взгляд, камни бы подошли куда лучше, но каждому свое.

Против здравого смысла, я сделала несколько шагов назад и, не отворачиваясь от него, сняла кеды. Шагнув вперед, я бросила ему обувь и покачнулась. Вместо того чтобы поймать меня, он сильно отступил, позволяя мне упасть в грязь.

Мой гребанный герой!

Я выпрямилась и смахнула каплю грязи с джинсов, а он наклонился, хватая обувь, не отводя пристального взгляда от меня. У него красивые глаза, голубые, словно лед, и глубокие, я обнаружила, что сложно от них оторваться. Он поставил кеды на землю и приготовился засунуть правую ногу в один из них. Из меня вырвалось хихиканье. Он ну никак не запихнет в них свои лапищи.

Он доказал, что я ошиблась. Впихнув пальца внутрь, а пятки свесив через края, он со странным изяществом заковылял к берегу и протиснулся между частично выкорчеванным деревом и дряхлым пнем. Он пошатывался, пока шел, и я вспомнила ужасные раны на его ногах. Прекрасно. Теперь, кроме кражи моих кроссовок, он еще и зальет их кровью.