Приходи в полночь - [42]

На этот раз стучать она не стала. Ли все еще надеялась незамеченной проскользнуть в вестибюль, схватить кейс и исчезнуть, прежде чем кто-нибудь ее заметит. Но когда она открыла дверь, в глаза ей тут же бросилась фотография красивой безутешной женщины, выполненная в тонах сепии. Почему она почувствовала такую тягу к этой фотографии? Женщина не походила на нее, нет, но что-то в ней было. Что-то…

Определенные образы способны вызывать у людей эмоциональный подъем, воскрешать воспоминания, связанные с радостью и болью, и все это с той же остротой, как в момент их настоящего переживания. Зритель мог заплакать или испытать прилив безумной надежды без всякой видимой причины. Эта фотография была из числа таких вот образов.

Выложенный черной плиткой пол поймал отражение Ли, когда она повернулась, ища свой чемоданчик. В холле его не было, поняла Ли, стремительно осмотрев помещение. Куда он его унес? В студию? В жилые помещения? У нее не было желания вновь оказаться в студии, но это казалось куда безопаснее, чем вторгнуться в его личное жилье.

Первое, что увидела Ли, войдя в похожую на пещеру комнату, была ее тетрадь. Помещение было освещено слабо, только стоящий в центре студии похожий на алтарь стол был залит светом единственной яркой лампы. Ее тетрадь лежала открытой, на виду, в слепящем круге света.

— Что это такое? — выдохнула Ли, ошеломленная странной сценой. Казалось, ее записи были принесены в жертву в ходе какого-то языческого ритуала. Она вглядывалась в темноту, ища Монтеру, ожидая увидеть его лучистые глаза, направленные на нее. Но пятно света притягивало ее к себе. Все, что она могла видеть, — это ослепительно белое пятно.

Он нашел ее записи по его делу. Прочел их и теперь заставляет ее узнать об этом. Она и боялась дотронуться до тетради, и боролась с желанием схватить ее и убежать. Что произойдет, если она войдет в горячий круг света? Включится ли сигнализация? Захлопнется ли дверь, сделав ее узницей этой студии?

«Черт бы его побрал!» — подумала она, внезапно разозлившись. Он был мастером игр ума. Он заставил ее прыгать через обручи, и вот теперь другая игра. Выведенная из себя его проделками, она подошла к столу.

Тетрадь лежала в пределах досягаемости. Она уже провела пальцами по ее страницам, когда услышала скрип дверных петель. Ее рука застыла в воздухе, голова резко дернулась вверх. Пытаясь вглядеться во тьму за пределами слепящего светового пятна, она почувствовала, как ее охватывает паника. Ли помнила о множестве зеркал, но сейчас не могла различить ничего, кроме зловещих теней. По ногам потянуло ледяным сквозняком, а слегка едкий запах поразил обоняние.

Попятившись из круга, она увидела его.

В окружении пунцовой ауры, он, казалось, выступил из пламени. У Ли так сдавило горло, что она была не в состоянии издать хоть какой-то звук. Грохот стоял оглушительный. Она с трудом поняла — это стучит ее сердце. То, что она видела, было всего лишь световыми трюками. Она поняла: он, наверное, вышел из красного сияния темной комнаты. На миг это видение вызвало у нее первобытный ужас. Он показался ей кем-то вроде чудовища, воплощения зла.

— Ник? — позвала она срывающимся голосом.

Он повернулся к ней, и его глаза сверкнули красным, как у демона.

Боже милосердный, подумала она. Кто этот человек? Кто такой Ник Монтера? Хладнокровный психопат? Сумасшедший убийца? Она пыталась убедить себя, что это лишь странное освещение. Должно было быть. Перед ней была иллюзия, воображаемый образ, существующий только в потаенных уголках ее психики.

Ли облизнула пересохшие губы. Она подавила желание убежать, когда он вышел из сияния темной комнаты, и, к своему огромному облегчению, оказалась права. По мере того как Ник Монтера приближался, красная аура упала, как плащ, и чудовище превратилось в человека.

Он бросил полотенце, которым вытирал руки, на стол.

— Еще один неожиданный визит?

Его сардонический тон резал как ножом. Он сразу вывел Ли из сумеречной зоны ее воображения.

— Я вижу, вы нашли мою тетрадь, — натянуто произнесла она. — Могли бы позвонить и сообщить мне.

— Мог… но тогда вы бы за ней не приехали, верно? — Ее записи блестели в центре круга.

— Я приехала, — заверила она его. — И хочу ее забрать. — Ли подошла к столу, захлопнула и взяла тетрадь, не позволив ему остановить себя.

— Это вам не поможет, — сказал он ей. — Я прочел все до слова… «Гипнотически опасно, сексуально завораживает, животное обаяние»… Это должно льстить мне, доктор? Это ваше клиническое мнение? Или то, что вы чувствуете?

— Разумеется, это мое клиническое мнение. И я имела в виду ваши работы, а не вас.

Она отступила назад и попыталась сориентироваться, когда вышла из светового пятна. Только бы подобраться поближе к двери.

— Вы, кажется, что-то забыли.

— Что вы хотите этим сказать?

На шее у Ника висел предмет, похожий на матерчатый пояс. Он снял его и принялся небрежно пропускать полотняную ткань между пальцами. Ли узнала в ней пояс от его спортивного пальто. Еще она признала в нем потенциальное оружие. На фотографии Ника глаза Дженифер Тейрин были завязаны похожим поясом — поясом пальто, которое было на ней надето.