Приговор - [44]

Он рассказал о своей идее вербовки солдат.

— И как ты себе это представляешь? — спросила Вера. — Сотни ребят найти можно, особенно с твоими вещицами, а где ты найдёшь сотни тысяч? Нас с этой вербовкой очень быстро повяжут.

— Это если делать в тайне, — засмеялся Артон, — а мы будем вербовать совершенно открыто. Только перед этим всех так повяжем, чтобы ни у кого не возникло мысли вязать нас.

— Твои знания? — догадалась она. — Но там одни идеи. Всё равно повяжут, а потом ты сам расскажешь.

— Я дома скачал чуть ли не всю нашу науку, — самодовольно сказал он. — Всё по искусству тоже записано, поэтому тебе не придётся заниматься анализом музыки. Мы найдём партнёров и запустим в производство такие новинки, которые перевернут жизнь. Главное — сделать так, чтобы секрет технологий остался у нас. Это будут слишком продвинутые изделия, поэтому их никто не сможет воспроизвести. Тогда и объявим, что мы посредники между человечеством и некой развитой цивилизацией. Если хотят, пусть имеют дело с нами, если нет, пусть по-прежнему считают, что человечество одно во Вселенной, и всего добиваются сами. Учитывая состояние экологии и климата, никто не станет сильно выделываться, тем более что и мы не будем наглеть.

— И что ты хочешь производить?

— Электростанции любой мощности и накопители, которые в тысячи раз более ёмкие, чем ваши аккумуляторы. Есть такой эффект, как фазовый поворот пространства. Даже из наших головастиков в нём разбираются единицы, а в пространственном резонаторе не разберётся никто из ваших учёных.

— А это не опасно? — спросила Вера.

— Очень опасно, — подтвердил Артон, — поэтому и будем строить электростанции, не раскрывая некоторых особенностей их работы. Любое вещество в зоне фазового поворота пространства мгновенно превращается в антиматерию. У нас это будет сильно разрежённый газ, который при аннигиляции обеспечит любой нужный поток тепла. Но можно засунуть плотное тело и получить такое оружие, что с Земли после этого нужно делать ноги. Правда, остаётся проблема хранения, а секрет антигравитации здесь долго останется секретом, даже если будем строить космолёты. У нас энергия потому ничего и не стоит, что можем без труда получать антивещество. Но плотное производят только в дальнем космосе и строго контролируют. Есть специальные накопители для космических кораблей, в них его и хранят.

— А что за накопители? — спросила Вера. — Ты мне ничего такого не давал.

— Я тебе давал идеи по нашим космическим кораблям, — ответил он. — Не хотел я подбрасывать вам энергетику из-за её опасности. Ты одна не смогла бы сохранить самостоятельность. А аккумуляторы... Есть такой физический эффект, как пространство Марта Амера. Этот учёный случайно открыл его лет триста назад, и до сих пор никто не может объяснить, что же это такое. В небольшой области пространства начинают происходить чудеса. Так помещённые в него предметы для остального мира теряют не только вес, но и массу, а электрический заряд стекает в него, как в чёрную дыру. Предела его накопления так и не достигли, но заряжать слишком сильно бессмысленно, потому что избыточным зарядом почему-то не получается воспользоваться. Такие накопители и станции — это гроб нефтедобыче и газу. Для химии их нужно немного, в основном всё сжигают. Если повсюду внедрить, то загрязнения уменьшатся в десятки раз, не говоря уже о парниковых газах. И стоимость транспорта и многого другого резко упадёт.

— А нас с тобой закопают нефтяные компании, — сказала Вера. — США так тряхнет, что никому мало не покажется! Весь Ближний Восток пойдёт по миру, и почти все наши экспортные доходы от продажи нефти и газа.

— Во-первых, такой переход займёт лет двадцать, если не больше, — возразил Артон, — так что будет не тряска, а дрожь. Акции, конечно рухнут. Жителям Ближнего Востока давно пора научиться работать, а не только продавать нефть, а Россия больше получит от экспорта станций, накопителей и электроэнергии. Накопители будут нужны всем, причём в огромных количествах, и делать их сможем только мы. Один раз созданное пространство Марта Амера существует вечно. Техника для его создания будет только у нас и пусть кто-нибудь попробует по аккумуляторам разобраться с тем, с чем не разобрались у нас.

— Первым делом всё пойдёт на войну.

— У вас всегда всё самое передовое применяют в оружии, — сказал он. — Не вижу в этом ничего страшного. Ну появятся в дополнение к обычным танкам шагающие и силовая броня, а к огнестрельному оружию — плазма и магнитные метатели, и что это изменит? Войны станут немного разрушительней, а в остальном всё останется по-прежнему. Электроэнергия — это не антивещество. Вся техника постепенно перейдёт на электричество и наделаете роботов. Мы этот этап прошли и уцелели.

— Это всё, или будем делать что-нибудь ещё?

— Посмотрим. Многое будет зависеть от того, как договоримся с правительством России, и от реакции остального мира. Будет трудно делать что-нибудь только для вас и не продавать другим, а выводить ваше соперничество в космос — не лучшая затея, поэтому космолёты пока отпадают. Можем с помощью капсулы спасать космонавтов или за плату летать на другие планеты и везти оттуда мусор на исследования. Это и вашу космонавтику притормозит, а то на неё тратят слишком много средств и загаживают атмосферу. Пусть лучше занимаются Землёй.