Приговор - [42]

— А если я предложу вам лететь на Гарт и забыть об этом разговоре?

— Не считайте меня идиотом, капитан, — сказал Артон. — Вы не сможете стереть этот разговор и он станет достоянием службы безопасности порта, а я получу на Гарте срок. Но дело даже не в наказании. Я должен попасть в нужный мне мир, а если этого не сделаю, погибнет самый дорогой для меня человек и дальнейшая жизнь потеряет смысл. Умереть вместе с вами — не самый плохой вариант. Можете думать, только не слишком долго, и постарайтесь сделать так, чтобы ко мне сейчас никто не приближался.

— Покажите модуль! — потребовал капитан.

— Пожалуйста, — ответил он, показывая трубку. — Марк, не будьте идиотом. Вы же можете включить анализатор и убедиться в том, что я вам не вру. Мне страшно не хочется умирать, но я это сделаю, если вы не оставите выхода. Вы можете уцелеть, но после катастрофы будет разбирательство. Вам не простят потери пассажиров.

— Откуда вы только взялись! — зло сказал капитан. — О таких случаях нет даже записей в истории. Теперь над нами будут смеяться!

— Ваши пассажиры не будут смеяться, — возразил Артон, — они будут плакать от радости и благодарности к вам, а компания оценит ваше благоразумие и примет меры, чтобы такое больше не повторилось. А история... Теперь ваше имя в неё запишут, как единственного капитана, корабль которого угрожали взорвать.

— Вы так и будете сидеть на галерее до конца рейса? — спросил капитан. — Может, подпустите к себе стюарда с обедом?

— Я кое-что прихватил с завтрака, — отказался он. — В капсуле есть еда и питье, так что обойдусь. Не подлетайте к планете, а то вы на ней всех перепугаете. Меня устроит и граница системы. И не пытайтесь отсечь меня от своего компьютера, я это восприму, как попытку захвата. Сообщите, когда будете на месте, а капсулу я вызову сам.

— Что это хоть за мир? — спросил Марк.

— Для меня он теперь самый лучший, — улыбнувшись, ответил Артон, — а вам он вряд ли понравится.

Глава 9

Когда лайнер исчез, Артон приказал компьютеру спасательной капсулы найти третью от звезды планету и совершить посадку, показав последовательно образы Европы, Москвы и нужного ему двора.

— Включай режим полной маскировки, — добавил он, когда звёзды мигнули, и трёхметровый прозрачный шар капсулы повис километрах в ста над Землей.

Внизу были обе Америки, поэтому капсула за несколько секунд облетела планету и зависла над Европой. Миг — и она уже летит над огромным городом. Поиски нужного двора заняли несколько минут. Когда возле него приземлились, стемнело и повсюду зажглись фонари. Артон выложил из сумки всё, что ему не требовалось в ближайшее время, надел зимнюю одежду и, никого не увидев поблизости, вышел из капсулы.

— Заблокируй все виды связи, кроме мысленной, — приказал он компьютеру. — Лети на крышу вон того дома и жди в режиме маскировки. Не выполнять ничьих приказов, кроме моих.

Теперь никто из его родного мира или Мирта не сможет найти капсулу и подчинить её компьютер, а он не потеряет свои запасы. До подъезда Артон добрался бегом, набрал номер квартиры и нажал кнопку вызова.

— Кто? — коротко спросил голос Веры, от которого его бросило в дрожь.

— Открой бывшему заключённому, — попросил он, — иначе я начну ломать дверь.

По лестнице поднимался бегом и на площадке второго этажа встретился с бросившейся ему на грудь Верой. Подхватил её на руки, так же бегом поднялся к квартире с брошенной открытой дверью и вошёл в прихожую. Здесь Артон поставил свою ношу на ноги и принялся торопливо снимать шубу. От остальной одежды оба освободились уже в комнате. Никогда за всю богатую сексуальным опытом жизнь он не испытывал ничего подобного тому, что сейчас было с Верой. Они успокоились только через два часа, когда у Артона не осталось сил.

— Если бы ты знал, как я боялась, что ты можешь не вернуться! — сказала Вера, прижавшись лицом к его груди. — Занималась делами, как проклятая, а в голове был один ты!

— А я виноват? — спросил он. — Кто выбил у меня шантажом эту любовь? Жила себе спокойно...

— Не хочу спокойно! — ответила она. — Хочу жить, как сейчас. У меня с мужем и близко такого не было, чтобы от любви сносило крышу!

— Милая, хватит целоваться, я уже никакой, — засмеялся Артон. — Знал бы, что ты такая жадная на любовь, десять раз подумал бы, возвращаться или нет. Да шучу я! Сам рвался к тебе, а эти сволочные бабы долго держали на Мирте. Чтобы вернуться к тебе, я столько раз нарушил законы, что о Родере теперь можно забыть. Ладно, о себе я ещё расскажу, а пока расскажи, как жила, пока меня не было. То, что много работала, я уже слышал.

— А нечего рассказывать, — ответила Вера. — Не было у меня ничего, кроме работы. Больше остального возилась с твоим блогом. Артон, может, мы его закроем?

— Не хочется возиться? Так тебе теперь не придётся этим заниматься.

— Дело не только в этом, — сказала она. — У нас очень много посетителей, и не только россияне. Наши зеркала рассчитаны на англоязычную аудиторию, немцев и французов. И что они о нас читают? Убийства, катастрофы, махинации и прочая чернуха. Я понимаю, что этим проще привлечь. И поверят в такое самые разные люди, но в их головах осядет, что у нас нет ничего хорошего, только коррупция, глупость и криминал. Мало того что так пишут на Западе, получается, что мы им подыгрываем. Польза от наших материалов есть, но вреда намного больше. Наверное, лучше самим пристукнуть этих сволочей, чем о них писать и трясти перед всем миром своим грязным бельем. Другие-то не трясут, хотя грязи у многих ничуть не меньше. А нам с тобой отсюда не дотянуться до их белья. Кое-что ты выхватываешь из сети, но этого мало.