Приговор Бешеного - [67]

— Спасибо за заботу, но я об этом постоянно помню. — Савелий действительно сразу понял, что по их душу высланы люди, которые, судя по тому, что Богомолов рискнул предупредить его, гораздо опаснее других. Он вдруг задумался над фразой «как снег в голову»: случайная оговорка или… Господи, не на снайперов ли намекает Богомолов? — Пусть колдобины, ямы, пусть снег в голову, прорвемся, «крестный»! — весело воскликнул он.

— Буду с нетерпением ждать, когда ты придешь в гости. — В его голосе чувствовалось облегчение: Савелий все понял.

— Постараюсь не задерживаться.

— Счастливо!

— До встречи!

— Живи долго, — напутствовал Богомолов вдогонку, но из трубки уже доносились короткие гудки…

VI. Трудное решение

Семен Краснодарский матом крыл по телефону на чем свет стоит Сашку Косого, в миру Александра Ивановича Косоргина, одного из своих бригадиров. Ему было чуть за тридцать, но образование он имел, как говорится, высшее без среднего. Как и один великий русский писатель, «свои университеты» Косой проходил в тюрьме, куда впервые попал еще по малолетке в шестнадцать лет, выбив одному мужчине глаз лыжной палкой.

С тех пор было еще четыре отсидки, которые, казалось, ничему его не научили. На самом деле Косому до чертиков надоела тюремная романтика, и в последний четырехлетний срок он решительно взялся за книги. Его пристрастие к чтению стало просто запойным: любую свободную минуту он использовал, чтобы опять уткнуться в книгу. Больше всего ему нравились детективы и остросюжетные истории.

После того как его «за примерное поведение» впервые выпустили ранее отмеренного судом срока, Косой решил, что больше никогда не окажется за тюремной стеной. Ему удалось получить работу в сборочном цехе на электротехническом заводе. Он почти совсем отказался от алкоголя, ни с кем из своего бурного прошлого контактов не поддерживал и постарался просто вычеркнуть те годы из своей памяти. Вроде бы судьба отнеслась к нему вполне благосклонно, однако никому еще не удавалось раз и навсегда перечеркнуть свое прошлое.

Однажды в его смене недосчитались двух дорогостоящих приборов, которые собирались в их цехе. И конечно же, первым попал под подозрение он, как только что освободившийся из мест лишения свободы. Доказать его вину не удалось, тем не менее начальник цеха решил перестраховаться, и через несколько дней парня уволили по сокращению штатов. Возведенная на него напраслина так обидела Косого, что он сорвался, ушел в глухой запой и вскоре снова оказался под следствием по обвинению в «нанесении тяжких телесных повреждений, понесших за собой тяжелые последствия для здоровья потерпевшего». Ему светило от пяти до восьми лет.

Трудно сказать, как бы сложилась его дальнейшая судьба, но в КПЗ он познакомился с парнем, по прозвищу Светофор, с которым они быстро сошлись. Светофор попал за мелкое хулиганство в общественном месте и был уверен, что его «отмажут». Через несколько дней его действительно выпустили, а перед этим он заверил Косого, что сделает все, чтобы вытащить его из тюрьмы.

Следствие затянулось на долгие месяцы, вестей от Светофора он не получал и махнул рукой, подумав, что это обыкновенный тюремный треп. Когда он уже совсем отчаялся и даже начал подумывать о побеге, его неожиданно вызвали к следователю, который объявил ему, что в связи с тем, что потерпевший погиб в автомобильной катастрофе, а жена его принесла заверенное нотариально собственноручно написанное им заявление с просьбой прекратить уголовное дело в отношении Александра Ивановича Косоргина, поскольку никаких претензий к нему нет, судьей было принято решение о закрытии дела. Зачитав постановление, следователь на прощание со злостью прошипел:

— Моя бы воля, упек бы тебя на полную катушку. Благодари своих друзей и не попадайся больше мне на глаза…

Ничего не понимающий Косой промолчал в ответ, пытаясь сообразить, на каких это друзей намекает следователь. Все выяснилось, когда при выходе из СИЗО-2, называемого в народе Бутыркой, его встретил Светофор, экзотически разодетый соответственно своему прозвищу.

— Привет, дружбан! — Он радостно обнял Сашку. — Видишь, Светофор свое слово держит.

— А я уже начал думать, что все твои обещания — обычный треп за колючкой, — честно признался Косой. — А что, терпило действительно под машину попал или это фенька?

— Надо по сторонам внимательно смотреть! — загадочно ухмыльнулся тот. — Какие планы?

— Пока не задумывался.

— Тогда пошли, я познакомлю тебя с человеком, который и отмазал тебя от срока. — Он кивнул на черный «джип-чероки».

Косой был как во сне, и задавать вопросов ему не хотелось. Вскоре они входили в казино «Подкова», где Светофор и представил Косого Краснодарскому. Внимательно посмотрев на него, Семен, уже немного принявший на грудь, благосклонно кивнул головой:

— Присаживайся, парень, выпей, закуси, а потом расскажи немного о себе.

Быстро захмелев после нескольких месяцев полуголодного существования в камере. Косой легко пошел на откровенность и разом выложил Краснодарскому всю свою биографию, не скрыв даже и то, что хотел завязать с криминалом, чем сразу же расположил к себе хозяина стола.