Причуды любви - [51]

— И Нью-Йорк любите?

— Да, это, можно сказать, культурная Мекка, мозговой центр, где кипит деловая и творческая жизнь. Я вообще люблю большие города, такие, как Рим, Париж. Особенно Париж — в нем ощущается сила и жизненный нерв.

— Можете ли вы назвать людей, чье определяющее влияние на себе испытали?

— Ну, во-первых, это моя семья. Еще музыканты, актеры, чемпионы. Не будь того наслаждения, какое доставило мне их мастерство, думаю, жизнь моя была бы иной.

— Говорят, вы человек застенчивый. Отчего это?

— Это черта характера. Многие мои друзья еще со школы, получившие то же самое воспитание, не в пример более агрессивны и общительны. Я же по натуре скрытен, стараюсь не вступать в конфликты и поменьше бывать на людях.

— И одиночество вас не угнетает?

— Угнетает, но я всячески борюсь с этим, иначе жизнь превратится в пытку… У меня почти нет друзей, но зато работа отнимает много времени.

— Почему, уже став знаменитостью, вы черпаете вдохновение у других мастеров — у Феллини, Бергмана?

— А почему бы и нет? Я восхищаюсь ими, они великие режиссеры — быть может, самые великие на сегодняшний день. Чертовски интересно читать их книги и смотреть их фильмы, они — постоянный источник моего вдохновения.

— Каким вам видится положение в мире?

— По-моему, дела обстоят довольно скверно: нестабильность, террор, коррупция. Но если в будущем к власти придут просвещенные люди, то, наверное, можно будет добиться нормализации обстановки и относительного спокойствия. Правда, такие периоды в истории человечества крайне редки, и хотя бывали времена и потяжелее, чем нынешнее, но ситуация как-то не очень обнадеживает.

— А ваши прогнозы на будущее?..

— Я же говорю: будущее в руках политиков. Только от них зависит обеспечить нам мирную и достойную жизнь.

— Кого вы больше цените: Вуди Аллена — актера или Вуди Аллена — режиссера и сценариста?

— Конечно, режиссера и сценариста. Мое актерское амплуа очень ограниченно, между тем как режиссер и сценарист я способен достичь уровня Теннесси Уильямса или Чехова.

— Так кто же такой этот Вуди Аллен?

— Один из многих родившихся в Бруклине. Но только природа наделила его даром смешить людей, благодаря чему он еще в школе зарабатывал себе на жизнь, а затем сумел проникнуть в мир театра и кино. Да и пишущая машинка позволила ему прилично себя обеспечить. Не будь у меня этого дара, пошел бы, наверно, в доктора или в адвокаты, на худой конец — в таксисты. В нашей семье только я родился комиком, поэтому, я считаю, мне повезло. Очень даже повезло.

— А вы не хотели бы спросить у меня, кто такой Вуди Аллен?

— С удовольствием. Кто такой Вуди Аллен?

— Великий человек.

— О, спасибо, при случае непременно ему передам.

Много жизней Арманда Хаммера Для полного счастья надо сменить трех жен…

Меня допустили в квартиру Ленина в Кремле. Там он прожил пять лет. На календаре, в его кабинете, открыта дата — 22 января 1924 года, следующий день после его смерти. На столе разрезной нож (он любил сам вскрывать почту), десятисвечовая лампа (в то время были трудности с электроэнергией) и железнодорожное расписание. Он работал, сидя в плетеном кресле; по его словам, это помогало сосредоточиться, ведь порой он не выходил из кабинета восемнадцать часов в сутки.

Из окна видны серебристые ели и дубы.

Еще на столе стоит нахмуренная бронзовая обезьяна устрашающего вида, с черепом в лапах. Это подарок американского промышленника Хаммера, первого «капиталиста», который уже в 1921 году заключил соглашение с советской Россией и получил в концессию карандашную фабрику имени Сакко и Ванцетти — она существует до сих пор. Среди прочих подарков — статуэтка, отлитая из первого советского чугуна. В большом зале рядом с кабинетом до 1958 года проводились заседания Президиума и политбюро Центрального Комитета партии.

У входа на вешалке висит трость Ильича и зонтик его младшей сестры Марии.

Говорят, он как-то сказал Надежде Константиновне Крупской: «Мы — типичная мелкобуржуазная семья». И действительно, вождь был домоседом, играл с кошкой, помогал теще мыть посуду, частенько дарил ей цветы. К тому же не пил и не курил.

На тумбочке у постели Крупской — маленькая фотография — он в последние годы: лицо усталое, голова клонится набок. Трудно поверить, что этот человек, по определению Пьера Паскаля, «выдумал тоталитарный режим», человек, для которого «отдельные люди не имеют ценности — они лишь винтики государственной машины».

Как ни парадоксально, именно Владимир Ульянов, вошедший в историю под именем Ленина, дал первый толчок блистательному возвышению капиталиста Арманда Хаммера. В двадцать один год, только что получив диплом врача, Хаммер отправляется в Россию с грузом продовольствия и медикаментов для голодающих и умирающих от тифа. Дело в том, что его еврейские предки были оттуда родом. Дед Яков строил корабли на Днепре, вложил уйму денег в соляные разработки, однако всю намытую соль смело ураганом. Тогда он с семьей эмигрировал в Америку, и его сын Юлий, чтоб заработать на жизнь, устроился в итальянскую бакалейную лавку, причем за две недели научился говорить по-итальянски. Когда у Юлия родился сын, его назвали Арманд, в честь красавца Дюваля из «Дамы с камелиями». Отношения отца с сыном были довольно прохладными.