Причина преображения Ф.М.Достоевского из убежденного либерала, космополита и западника в убежденного русского патриота, русского националиста и «воинствующего славянофила» - [9]

«Герцен… был продукт нашего барства, тип, явившийся  только в России и который нигде, кроме России, не мог явиться. Герцен  не эмигрировал, не полагал начало русской эмиграции; нет, он так уж и родился эмигрантом. Они все, ему подобные, так прямо и рождались у нас эмигрантами,  хотя большинство их не выезжало из России. В полтораста лет предыдущей жизни русского барства за весьма малыми исключениями истлели последние корни, расшатались последние связи его с русской почвой и с русской правдой. Герцену как будто сама история предназначила выразить собою в самом ярком типе этот разрыв с народом огромного большинства образованного  нашего сословия.

В этом смысле это тип исторический. Отделясь от народа, они естественно потеряли и Бога. Беспокойные  из них стали атеистами; вялые и спокойные - индифферентными.

К русскому народу они питали лишь одно презрение, воображая и веруя в то же время, что любят его и желают ему всего лучшего. Они любили его отрицательно, воображая вместо него какой-то идеальный народ, - каким бы должен быть, по их понятиям, русский народ…

"Рабство, без сомнения, ужасное зло, - соглашались они интимно между собой, - но если уже всё взять, то наш народ - разве это народ? Ну, похож он на парижский народ девяносто третьего года (1793г.)? Да он уж свыкся с рабством, его лицо, его фигура уже изображает собою раба, и, если хотите, розга, например, конечно, ужасная мерзость, говоря вообще,  но для русского человека, ей-богу, розочка еще необходима: "Русского мужичка надо посечь, русский мужичок стоскуется, если его не посечь, уж такая-де нация"", - вот что я слыхивал в свое время, клянусь, от  весьма даже просвещенных людей…

Это был хоть и русский, но уже и "европейский" русский, только начавший свой европеизм не с просвещения, а с разврата, как и многие, чрезвычайно многие начинали. Да-с, этот разврат не раз принимался у нас за самый верный способ переделать русских людей в европейцев». 

Вот это последнее меткое замечание Ф.М.Достоевского нам особо знакомо. Ещё одну актуальную сегодня группу русских западников из обеспеченных баринов, потерявших связь со своим народом  выделил Ф.М.Достоевский – «скитальцы», которые оставили Россию и уехали жить в различные европейские страны, тогда они были рьяными критиками России якобы по причине крепостного права. Ф.Достоевский: 

«Русские европейские"скитальцы" ненавидели крепостное право "по-своему, по-европейски", в том-то и вся суть. То-то вот и есть, что  ненавидели они крепостное право не ради русского мужика, на них  работавшего, их питавшего, а стало быть, ими же в числе других и  угнетенного.  Кто мешал им, если уж до того их одолевала гражданская скорбь, им просто-запросто освободить хоть своих крестьян с землей и снять таким образам гражданскую скорбь, по крайней мере, хотя со своей-то личной ответственности? Но о таких освобождениях что-то мало у нас было слышно, а гражданских воплей раздавалось довольно. "Среда, дескать, заедала, и как же де ему своего капиталу лишиться?"». 

Масон-декабрист Лунин предлагал освободить русских крестьян по европейскому образцу - без земли, то есть без источника пропитания. Когда же декабрист Якушин этим либеральным способом решил освободить крестьян, и радостно им об этом объявил, то недоуменные и озабоченные дальнейшим существованием  крестьяне ему дружно ответили: «Нет уж, батюшка, пусть мы будем ваши, а земля — наша». 

На эту особенность  революционеров-декабристов обратил внимание  в своих «Бесах» Ф. Достоевский: «…Бьюсь об заклад, что декабристы непременно освободили бы тотчас народ, но непременно без земли, за что им тотчас русский народ непременно свернул бы голову». 

Ещё больше отрывались от своего народа дети «скитальцев», которые росли и воспитывались вне Родины и своего народа, за границей, в чужой среде, и естественным образом становились убежденными западниками. Этот вопрос злободневный для русского народа и сегодня, только в одном Лондоне проживает около двести тысяч молодых людей покинувших Россию вместе с обеспеченными родителями. В 19-м веке о таких писал Иван Аксаков: 

«Половина общества так воспользовалась представленной ему правительством свободой, что живут за границей и воспитывают там своих детей; наших будущих русских деятелей готовят не только вдали от России, но в атмосфере ей чуждой и враждебной, под воздействием иных просветительных начал, с детства усваивают себе точку зрения, с которой менее всего понятна им Россия». 

Это же подчеркнул и Фёдор Михайлович  Достоевский: 

«Да, действительно  есть и всегда были такие русские (имена многих из них известны), которые не только не отрицали европейской   цивилизации, но, напротив, до того преклонялись  перед  нею, что уже теряли последнее  русское чутье свое, теряли русскую личность свою, теряли язык свой, меняли Родину  и если не переходили в иностранные подданства, то, по крайней мере, оставались в Европе целыми  поколениями…

Они становились  разрушителями России, врагами  России!  Итак, вот что значило перемолоться из русского в настоящего европейца, сделаться уже настоящим сыном цивилизации, — замечательный факт, полученный за двести лет опыта…