Приблудные - [3]
Нечеловеческим усилием воли Мурыгин заставил себя успокоиться.
— Так, — произнес он почти безразлично. — Хорошо. Значит, только то, что своими глазами… Хорошо. Поселка нет. Это я видел сам. И развалин нет, понимаешь?
Костик был по-прежнему невозмутим. Хоть бы ухом повел, стервец!
— Могли разобрать вручную, по кирпичику, — поразмыслив, предположил он. — И так же по кирпичику вынести…
— А следы?! — опять сорвался на крик Мурыгин.
— А следы замели. Или, я там не знаю, затрамбовали… Сам же сказал: ни листика, ни сорняка…
— Зачем?!
— Стоп! — прервал его Костик. — Это уже второй вопрос. И я пока на него отвечать не готов. Ты спросил: может ли это быть делом рук человеческих? Я тебе отвечаю: может…
— Тогда завязывай с первым вопросом, переходи ко второму!
— Нет, — сказал Костик. — Не так сразу. Сперва давай выпьем, закурим…
Судя по его настроению, до второго вопроса они запросто могли и не добраться. Мурыгин примерно знал, что будет дальше: с появлением на свет второй бутылки занудливая стоеростинская последовательность в рассуждениях пойдет рваться в клочья, а речь начнет замедляться — до полного останова.
Выпили, закурили. Костик открыл форточку, и в ободранную кухню, где почти весь кислород был выжжен газовой горелкой, вошел мартовский вечерний воздух. Стало свежо и зябко.
Потом по жестяному приступочку снаружи (дело происходило на первом этаже) клацнули когти — и в нижнем углу окна возник тощий белый котяра. Единым махом сиганул в форточный проем и свысока обвел диковатыми глазами обоих собутыльников.
— Нагулялся? — ворчливо спросил его Костик.
Ответом был двойной стук лап: первый удар — о подоконник, второй — об пол. Хозяин намочил огрызок хлеба в соусе из-под шпрот и положил на драный линолеум. Кот уплел предложенное без раздумий.
— А что потом жрать будешь? — сурово обратился к нему Костик. — Когда меня за долги выселят…
О будущем котяра, должно быть, не помышлял. Звучно ткнулся костистой головой в ножку стола, потом — потише — в ногу хозяина. Угощение пришлось повторить.
— Кошатник… — вздохнул Мурыгин.
— А что? — сказал Костик. — Хорошие твари. Людям не чета. Страну не разворовывали, конкурентов не заказывали…
— Ну так как со вторым вопросом? Только не говори мне, что кто-то хочет согнать дачников и скупить землю! Там новый поселок дешевле построить, чем вот так…
Приподняв брови, Костик тушил сигарету. Испитое лицо его приняло загадочное выражение.
— Н-ну, скажем… — помедлил, прикинул. — Наш маленький Бермудский треугольник. Рукотворный, естественно. Экскурсии в аномальную зону и все такое… Как это финансово?
— Никак, — отрезал Мурыгин. — Одни убытки. И потом, аномальную зону можно было и на пустыре каком-нибудь сварганить. Поселок-то зачем разносить?
— То есть как зачем? Шуму больше! Богатые дураки со всего света слетятся…
— И что они там будут делать? На голую землю смотреть, где якобы раньше дом стоял?
Костик крякнул.
— Убедительно, — признал он. — Значит, отпадает.
И снова потянулся к бутылке.
— Поставь на место! — рявкнул Мурыгин. — В общем так… Или ты доказываешь свою точку зрения, или соглашаешься со мной! А иначе — хрен ты еще что выпьешь…
Костик Стоеростин посмотрел на него с удивлением. Рука с бутылкой замерла на полдороге.
— А-а… — протянул он, словно бы опомнившись. — Ну тогда, конечно, пришельцы из космоса. Что тут еще предположить? Только пришельцы…
И разлил водку по стопкам.
Глава 2
Начало марта выдалось неслыханно теплое, и все же для пикника погодка еще не приспела. Костик, предпочитая смотреть чудеса по телевизору, долго отговаривал друга Сергея от опрометчивой вылазки на природу, но тот был неумолим, за что и натерпелся, покуда ехали.
— Премся черт знает куда, — брюзжал всю дорогу Костик, — а там меня, может, выселять придут… Квартиру вскроют, вещи выкинут…
— Позволь! — всполошился Мурыгин, мигом вспомнив о своих чемоданах. — Тебя что, в самом деле, выселять собрались?
— В самом деле, — уныло подтвердил тот. — Я как пять лет назад с работы ушел, так ни за что не платил ни разу…
— А где работал? — не удержавшись, полюбопытствовал Мурыгин. Чудеса чудесами, а трудоустройство трудоустройством.
— В полевом тире для буржуинов, — то ли соврал, то ли не соврал Костик. — Окопчики рыл, щиты ставил…
— Приработки были?
Стоеростин скосил на друга охальный глаз и чуть оживился.
— Были, — осклабившись, сказал он. — Как же, были. Мишенью подрабатывал. Стрельба по бегущему кабану. Зашьют меня в шкурку — я по настилу копытцами: цок-цок-цок… — Снова утратил интерес к жизни, нахохлился. — Слушай, долго еще трястись?
— Да скоро уже!..
Стоило, однако, выбраться из автобуса и вздохнуть полной грудью, Стоеростин прекратил скулеж, взбодрился и довольно живо зашагал, куда велено, с любопытством оглядывая дубраву, а на хрипловато-картавые оскорбления со стороны ворон задиристо отвечал:
— От такой слышу!
Или:
— На себя посмотри!
Как выяснилось, за город он не выбирался года четыре. Вскоре вдали возникли первые строения. Они же последние. С некоторых пор.
— Все-таки советский дачник, — не преминул глубокомысленно заметить Костик, — подобен эволюции. Что было — из того и строил…
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
Увидите этого старичка, ни в коем случае к нему не подсаживайтесь. И уж тем более не вздумайте жаловаться ему на свои житейские горести. Выслушает, посочувствует и так поможет, что мало не покажется. От автора: Был у меня друг Петя. Совершенно феерический человек: озорник, мистификатор, временами просто хулиган. Жить без него так тоскливо, что время от времени я сочиняю рассказы про Петю. Истории, разумеется, вымышленные, но характер, поверьте, подлинный.
«Оставь надежду, всяк сюда входящий!»Эти вселяющие ужас слова на вратах Ада — первое, что суждено увидеть душам грешников на том свете. Потом суровый перевозчик Харон загонит души в ладью и доставит на тот берег реки мертвых. Там, за Ахероном, вечный мрак, оттуда нет возврата… И тем не менее, герой повести Евгения Лукина ухитряется совершить побег из Ада и прожить еще одну короткую, полную опасностей жизнь.Награды и премии:Интерпресскон, 1996 — Средняя форма (повесть);Бронзовая Улитка, 1996 — Средняя форма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В результате разнообразной деятельности человека одной из планет наступает век костяной и каменный. Люди кочуют небольшими семействами, а человек, взявший в руки металл, подлежит изгнанию. Любой движущийся металлический объект подлежит немедленному уничтожению. Металл на планете развивается по изящному замкнутому циклу, он сам себе цех и сам себе владыка...
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
Герой рассказа — молодой, только что отслуживший парень по прозвищу Вавочка. Он работает шестёркой в одном из инвестиционных фондов. И главным в жизни считает не позволять другим людям из себя «лепить».
Каждый чертёнок, только что вылупившийся из чертоматки, знает, за какую часть Тела он отвечает и ревностно относится к своим обязанностям, ведь только от чертят зависит, что делает Тело и как оно себя чувствует. Но неугомонный Крима, чертёнок, отвечающий за Ногти Тела по имени Дмитрий Неуструев, пытается выяснить, так ли это на самом деле…
В повести идет речь о мире, который раскинулся по ту сторону стеклянной плоскости зеркала. Там живут такие же люди, которые трудятся ради того, чтобы люди могли видеть свое отражение и не только…Автор предложил свое объяснение поверью, почему не стоит смотреть в осколки зеркал…