При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века - [3]

Выбор Бургундии в качестве объекта изучения способствовал, благодаря работам Р. М. Асейнова, не только воскрешению интереса к этому региону Франции, давно забытому в отечественной медиевистике, – но расширению и углублению проблематики в познании политических форм развития благодаря специфике политической судьбы Бургундии.

Являясь частью королевского домена и находясь во владении членов королевской семьи, она – в условиях в целом успешного процесса централизации Франции, несмотря на испытания Столетней войны, – попыталась усилиями герцогов Бургундских добиться отделения от Франции и стать самостоятельным государством с решающим влиянием в западноевропейском регионе. Парадоксальность планов герцогов Бургундии делала очевидной ее природа принципата, которая продолжала оставаться своеобразной реминисценцией патримониального политического устройства эпохи крайнего полицентризма раннего Средневековья.

Прошлое Бургундии побудило Р. М. Асейнова погрузиться в изучение политико-государственной и институциональной средневековой истории, и прежде всего – в актуальную сегодня проблему трансформации патримониальных образований, характеризуемых системой личностных связей в социальных отношениях, частной природой верховной власти (король – только первый среди равных) и дисперсией политической власти в публично-правовое государство (Etat moderne).

Этот поворот в исследованиях Р. М. Асейнова получил отражение в изучении им социальной эволюции дворянства и бюргерства, в оценках расстановки социальных сил и политической ориентации герцогов Бургундии на союз с заметно теряющим значимость в XV в. дворянством. Разработки подобного характера, а также исследование Р. М. Асейновым проблемы формирования этнической общности в весьма гетерогенной по территории и местной специфике этого политического образования, – должны были исследовать мотивацию крушения политических планов Бургундии в ее борьбе с набирающим силу процессом превращения Франции в публично-правовое государство.

Новые сюжеты в работе Р. М. Асейнова не купировали его интереса к исходной теме творчества – проблеме исторического и политического сознания. Наоборот – он расширяет круг авторов сочинений, могущих представить подобную возможность: Ж. Молине, Ж. Шатлен, Васко да Лусен и др. В работе с историческим и политическим материалом он добавляет дидактическую литературу.

Наконец – успешно соединяя вкус к тщательному анализу фактов с поисками смысла событий и рефлексией, он пробует силы в жанре социологических исследований.

Показателем этих попыток стали его исследования феномена власти и властвования, прежде всего в контексте имагологии – образа монарха, вновь потребовавшие от автора обращения к изучению политической истории в параметрах культуры и сознания.

Любопытный вариант в решении этой новой проблемы Р. М. Асейновым отразил анализ прозвищ носителей власти.

Наконец, его нежелание останавливаться в процессе совершенствования специализации демонстрировала еще одна высота, к преодолению которой он приступил, – работа с неопубликованными архивными материалами, потребовавшая практического знания палеографии.

Многозначность, разнообразие и актуальность научного наследства Р. М. Асейнова, органическая тесная связанность с процессом развития мирового и отечественного исторического знания, наконец, уровень и новизна научной аргументации могут обеспечить его востребованность, которая станет лучшим средством сохранения памяти об их авторе.

Н. А. Хачатурян,

профессор, д. и. н.,

кафедра истории Средних веков,

исторический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова

Часть I «Милостью Божьей герцог Бургундии…»

Образ государя в «Обращении к герцогу Карлу» Ж. Шатлена [4]

Двадцатый век, характеризовавшийся заметными успехами социологии и структурализма, привнес значительные изменения в исторический дискурс в области политической истории. Одним из важнейших новшеств стал интерес исследователей к изучению феномена власти и властвования, зародившийся под влиянием работ М. Вебера, Ж. Эллюля, Н. Элиаса и М. Фуко, в которых основное внимание уделялось социологическому анализу условий, средств и принципов осуществления власти[5]. Важным моментом стало усиление внимания к сфере духовной жизни, в том числе к изучению общественно-политической мысли, частью которой являлась и политическая пропаганда. В истории идей уже больше не видят «только абстракции без реального значения»[6], но признают влияние, оказываемое на сознание людей политической и социальной действительностью.

Одной из главных тем в политической мысли позднего Средневековья являются рассуждения о персоне правителя. Отнюдь не удивительно, ибо именно монархический принцип управления преобладал в средневековой Европе как на уровне центральной власти, так и местного суверенитета[7]. Во Франции усилению внимания к этому вопросу во многом способствовали Столетняя война и острый внутриполитический кризис, вызванный болезнью короля и борьбой за власть арманьяков и бургиньонов. По всеобщему убеждению, от государя в конечном итоге зависело, сможет ли королевство преодолеть все тяготы и разорения войны и междоусобных распрей. Следовательно, фигура короля и его личные качества и способности стали преобладающей темой в политических концепциях в позднесредневековой Франции.