Прежде чем увянут листья - [7]

— Надеюсь, вы извините меня за то, что я прямо на улице ни с того ни с сего обращаюсь к вам… Вы новая учительница?

Ингрид остановилась, брови ее поползли вверх.

— Да, а что?

Ловким движением женщина перекинула сумку в левую руку, а правую протянула для приветствия и уже без всякого стеснения сказала:

— Видите ли, всегда хочется знать, с кем рядом ты живешь. Я фрау Холлер, мой муж работает в городе инженером.

Ингрид хотела спросить, чем занимается сама фрау Холлер, но воздержалась. Она чувствовала, что к ней присматриваются, и пыталась отгадать, что скрывается за стремлением женщины познакомиться с ней.

— Очень рада, — сказала она. — Если у вас есть дети, то мы найдем немало общих тем.

Выяснилось, что у фрау Холлер мальчик, с которым связывают большие надежды. Он пойдет в пятый класс.

Болтовня, очевидно, доставляла фрау Холлер большое удовольствие, недаром через каждую пару шагов она останавливалась. А когда они подошли к ее дому, она наконец задала вопрос, который, наверное, особенно волновал ее:

— Не слишком ли смело расхаживать по деревне в таких штанишках и без бюстгальтера?

Ингрид громко рассмеялась. Женщина начинала ей нравиться.

— Я готова носить самую большую шляпу и самое длинное пальто, если они будут по погоде и понравятся мне. Ведь это самое главное, фрау Холлер, не так ли?

Та вдруг заторопилась: боже мой, она забыла, что предстоит большая стирка. И конечно, Ингрид права: какое ей, фрау Холлер, дело до других…

Через несколько дней Ирена Холлер нерешительно постучала в дверь Ингрид. В руках у нее были цветы, а в сумке бутылка ликера.

— Из моего сада, — пояснила она, явно обрадовавшись дружескому приему. — А это собственного приготовления, из черной смородины. — Она поставила бутылку на стол — темная жидкость отливала маслянистым. Фрау Холлер осмотрелась: — У вас довольно мило. Я вам не помешала?

— Нисколько, садитесь.

В последующие десять минут, слушая гостью, Ингрид чувствовала себя так, словно присутствовала при извержении вулкана: десятки имен, причем каждое сопровождалось соответствующим комментарием, похвалы в адрес председателя, жалобы на то, что деревня оторвана от большого мира, и совершенно неожиданный вопрос:

— В деревне болтают, будто ваш отец дипломат. Он действительно за границей? — При этом глаза фрау Холлер стали серьезными.

— Да, это правда.

— И вы торчите здесь? В этой дыре?

— А почему бы и нет? Мне нравится работа в деревне, а к делам отца это не имеет никакого отношения.

— Конечно, конечно! Просто счастье, что образованные люди ныне протирают штаны не только в городе.

Подсознательно Ингрид чувствовала, что фрау Холлер заявилась совсем с другими целями, и ей пришла в голову идея.

— А не выпить ли нам по стаканчику вашего смородинового ликера? — предложила она. — Говорят, когда пьешь вдвоем, вино всегда кажется вкуснее.

— Собственно, это для вас, — заупрямилась Ирена Холлер, но глаза ее заискрились.

Ликер оказался действительно вкуснейшим, и по мере того как уменьшалось и уменьшалось его количество, все разговорчивее и откровеннее становилась фрау Холлер. А когда за окном начало смеркаться, она наконец решилась выпустить кота из мешка. Уставившись на Ингрид слегка помутневшим взором, она спросила:

— Как вы считаете, могла бы я носить такие шорты и ходить без бюстгальтера по деревне?

Ах, вот оно что! Ингрид не обманулась в своих догадках. И она ничуть не лукавила, когда, взглянув на худощавую фигуру фрау Холлер, ответила:

— А почему бы и нет? При вашей фигуре вам все подойдет.

По лицу фрау Холлер разлилось удовлетворение — с этого момента у Ингрид появилась в деревне верная союзница. Но у новоиспеченной союзницы был припасен еще один вопрос — он-то и должен был рассеять последние сомнения.

— Так и мой муж говорит. Но люди — другое дело, ведь деревня все же остается деревней. И когда я прихожу в магазин, не знаю, что и выбрать…

— Как-нибудь я схожу с тобой и помогу…

Обращение на «ты» вырвалось у Ингрид непроизвольно, под наплывом чувств, подогретых ликером. Она хотела было взять это «ты» обратно, но было поздно. Прощаясь с Ингрид, Ирена Холлер испытывала чувство глубокого удовлетворения: она приобрела подругу, которая в иных обстоятельствах могла стать врагом, ибо всякая молодая женщина, к тому же красивая, была для нее потенциальной противницей. Она уважала своего мужа, но не очень-то доверяла ему, когда он уходил из дома.

Апрель в этом году неустойчивый. Впрочем, таким ему и положено быть. Кажется, дождь и снег играют в прятки, а метеопрогнозы похожи на сказку.

В пятницу, после родительского собрания, Ингрид под потоками дождя бежит домой. В дверях ее встречает старый Холлер. Лицо его расплывается в улыбке. Он вынимает изо рта трубку и указывает ею на потолок:

— Поднимайся скорее к себе. Там тебя кое-кто поджидает.

— Кто поджидает?

И словно молния пронзает ее догадка — отец! Ведь на перекрестке она видела черную машину, а утром читала, что в столице проходят переговоры…

Она взлетает по лестнице и видит отца, который, повязав ее фартук, стоит в кухонной нише и варит кофе. Вскользь она замечает, что в углу комнаты сидит еще кто-то. Но какое ей до него дело! Ингрид подбегает к отцу, бросается к нему на шею и засыпает вопросами.