Превратности судьбы. Часть II - [13]

– Боже праведный! – Громко воскликнула Ирина Анатольевна. – Скорее всего так и было. Иначе, куда бы мог деться мой сыночек?!

Гладилин победоносно улыбнулся, довольный своей подсказкой. Затем, как бы спохватившись, сказал жене:

– По-моему, нам пора. И так засиделись, а твоей сестре лучше побыть одной.

– Всегда буду рада видеть вас. Ирина не стремилась удерживать гостей. Она хотела остаться одна для того, чтобы привести свои мысли в порядок.

– Ты забыл, зачем мы приходили, – возразила мужу Анна Анатольевна.

– Ей сейчас не до этого, завтра придем.

– Говорите, чего уж там, – неожиданно помогла сестре Ирина Анатольевна.

– Мы хотели попросить у тебя денег взаймы, – скороговоркой выпалила младшая.

– Сколько? – коротко поинтересовалась хозяйка.

– Видишь ли, дети растут незаметно, а тут кооператив подвернулся…

– Сколько? – повторила старшая сестра, нетерпеливо перебив собеседницу.

– Вообще-то нам много нужно. После короткой паузы добавила: – Дай, сколько сможешь.

– Какой суммы не хватает?

– Пяти тысяч.

Ирина Анатольевна, не сказав ни слова, ушла в другую комнату и через несколько минут вынесла пачку пятидесятирублевых купюр, бросив ее на стол.

– А теперь, оставьте меня, – попросила она гостей.

– И расписки не нужно? – Вконец изумленная сестра, неуверенно взяла деньги.

– Не нужно, – отмахнулась Ирина. – Мы же родные сестры…

После ухода Гладилиных Ирина Анатольевна опустилась в кресло, откинула назад голову, закрыла глаза и задумалась. Но ей не суждено было долго пробыть в одиночестве.

– Я все слышала, мама! – В комнату вернулась дочь.

Мать с сожалением разомкнула отяжелевшие веки и внимательно посмотрела на Любу:

– Осуждаешь?

– Ты не имела права так поступать с моим братом! – Во взгляде дочери светился явный вызов.

– Я пыталась его найти, но не смогла, – сказала мать, оправдываясь. – Ты имеешь моральное право меня ненавидеть, и она вновь закрыла глаза.

Люба демонстративно развернулась и вышла.

Ирина Анатольевна взялась за наведение справок и вскоре выяснила, что хозяевами дачи, которым она подкинула сына, были Вершковы и что они сразу после этого случая переехали в столицу.

Ирина, не теряя времени, позвонила сестре в Москву и попросила ее навести справки об этих Вершковых. На этот раз Анна с готовностью откликнулась на просьбу сестры.

Вот уже неделю Ирина бросала ежеминутные взгляды на телефон, постоянно шагая по комнате. Сидеть она не могла, аппетит пропал, ожидание превратилось в настоящую пытку.

Дочь, возвращаясь из школы, шмыгала в свою комнату, не удосужившись даже взглянуть на мать. Из своей комнаты она выходила только в случае острой необходимости.

В этот вечер все было как всегда. Старшая Казакова буквально висела на телефоне, и стоило позвонить кому-нибудь из знакомых, она снимала трубку, не дождавшись конца первого звонка.

Но как только Ирина Анатольевна убеждалась, что на линии не ее сестра, у нее пропадал всякий интерес к абоненту и она отвечала вялым голосом, намекая, что не расположена к продолжительному разговору.

Последние два дня знакомые почти перестали звонить. Длительное молчание телефонного аппарата еще больше удручало ее. Она подходила к телефону, снимала трубку, какое-то время слушала длинные гудки и клала ее на место.

Уже несколько дней Люба исподтишка наблюдала за матерью, подсматривая в щель чуть приоткрытой двери. Она понимала, что Ирина Анатольевна на грани потери рассудка, ей было невыносимо жаль ее. Страшно хотелось подойти, обнять родного человека за плечи, отвлечь и успокоить, но природная гордость не позволяла перешагнуть самой же установленную черту.

Ирина в очередной раз сняла трубку, чтобы послушать гудки, но их и в помине не было. Она положила и вновь сняла трубку, опасаясь, что АТС отключила телефон, но в этот раз услышала четкий голос телефонистки:

– Это квартира Казаковых?

– Да, да! – обрадованно закричала она.

– Вас Москва вызывает, – известил серый и монотонный голос.

– Большое спасибо, девушка, – поблагодарила она, но та ее уже не слышала.

В трубке что-то щелкнуло и заговорила сестра:

– Алло, Иришка, алло.

– Да, Анюта!

– Я все узнала про Вершковых.

– Рассказывай! – У Ирины учащенно заколотилось сердце, во рту пересохло. Вот сейчас! Сию минуту она узнает о судьбе потерянного сына…

– В Москве действительно проживали Вершковы, – начала Анна Анатольевна, – которые переехали из нашего города. С ними был сын Саша, которого Инга Сидоровна родила уже в зрелом возрасте, перед самым приездом в столицу.

– Это мой сын! Мой! – перебила сестру Ирина Анатольевна. – Мне подсказывает материнское сердце.

– Да пойми же ты, они не усыновляли его, я сама видела документы.

– Федор Степанович был первым секретарем обкома партии, с его связями не составило бы особого труда сделать любые документы, – уверенно произнесла старшая Казакова. – Но ты сказала, проживали. Они что, уехали из столицы?

– Инга Сидоровна и Федор Степанович погибли в автомобильной катастрофе, – ошарашила своим сообщением младшая сестра.

– А мальчик!? Что с моим сыном?! – Ирина Анатольевна еле удерживала телефонную трубку в дрожащих руках. Ноги тоже отказывались повиноваться и она села прямо на пол.