Превосходство - [3]

— Я нашёл тебя лежащим в траве недалеко от дороги, попытался привести в чувство, но когда понял, что сам помочь ничем не смогу, то решил взять с собой. Не оставлять же тебя там! Благородный al'siede, коим я себя считаю, не бросит человека в беде.

«Al'siede — перевод невозможен, интерпретация невозможна. — Икар задумался. — Предположительно речь идёт о названии расы. Адаптируюсь».

— Альсид? — всё равно переспросил Эмилирион.

Эльмир вновь повернулся и с недоумением посмотрел на него:

— Ты что, головой ударился? Может, ещё спросишь, что такое Лифелия?

— Если честно… — Он немного замялся, придумывая правдоподобную ложь. — Я многого не помню — оба этих слова мне незнакомы. Видимо, я частично потерял память.

— Ладно, хоть разговаривать не разучился! — ответил мужчина. — Я — альсид. Мы сейчас находимся в королевстве Лифелия. Интересно: как тебя занесло в такую глушь? Обычно так далеко от города не встречаются люди. Ты помнишь что-нибудь о себе? Подозреваю, что ты либо странник, либо торговец.

— Не думаю, что я торговец. — Эмилирион перебрался через бортик и сел рядом с альсидом. — Скорее всего, я странник, но утверждать не стану.

— К вечеру доберёмся до моего дома, — начал Эльмир. — Там отдохнёшь, выспишься и, может быть, что-то вспомнишь. А если нет — я отвезу тебя в соседнюю деревню к жрецу. Он наверняка сможет помочь.

— Ты со всеми незнакомцами так добр? — спросил Эмилирион. В его предыдущем мире подобное добродушие встречалось крайне редко.

— Альсиды никогда с людьми не враждовали, но будь ты эрифийцем, я бы проехал мимо и плюнул в твою сторону. — На лице мужчины появилась тщательно скрываемая ненависть.

— Эрифийцем? — переспросил Эмилирион.

— Лысые, ни на что не способные ублюдки… — Эльмир стиснул зубы, явно пытаясь сдержать сквернословие и злость, сочившуюся из его глаз. — Только и могут, что нападать на беззащитные деревушки: грабят, убивают, уводят в рабство. Будь моя воля — я бы их всех закопал в песках Пустынного Ариата!

— Пустынный Ариат? — произнёс Эмилирион. Икар не обладал необходимой информацией, поэтому все названия попадали в мозг напрямую, без какой-либо обработки.

— Ариат — это их так называемое королевство. — Альсид понемногу успокаивался. — Два дня пути на юг — и ты попадёшь в страну, где действуют варварские законы, а работорговля и грабежи считаются обычным делом.

— Видимо, у тебя с ними личные счёты? — Эмилирион попытался войти в доверие, дабы получить как можно больше информации о новом мире.

— Из-за этих… я потерял почти всё, — резко ответил Эльмир.

— Жизнь вообще несправедлива. — Эмилирион не мог не процитировать одну из любимых фраз. Северус бы одобрил.

— Да, жизнь — тяжёлая штука. — Мужчина одобрительно кивнул. — Надеюсь, к концу затмения доберёмся до Альдимии.

Не успел Эмилирион спросить про затмение, как яркий полдень сменился глубокой безлунной ночью. Его глаза не успели привыкнуть, и он потерял из виду даже собеседника. Альсид не выказал ни толики удивления, словно это событие было обыденностью.

По расчётам Икара, солнечный свет появился через сорок три минуты. Вскоре Эмилирион увидел первые здания: сложенные из брёвен срубы, ярко-зелёные черепичные крыши, широкие окна исключительно круглой формы. Неотъемлемой частью каждого дома был палисадник, щедро засаженный цветами и кустарниками неземной красоты. Лишь некоторые земные растения могли посоперничать со здешними представителями флоры.

Деревня оказалась довольно большой — Эмилирион насчитал около двухсот пятидесяти домов. Дорога, по которой подъезжали они с Эльмиром, шла со стороны северо-востока и в центре деревни разделялась на две. Одна из них шла на запад, в сторону горного хребта, а вторая устремлялась на юг и уходила далеко за горизонт, рассекая поля, засаженные чем-то похожим на кукурузу.

Жители Альдимии с недоверием разглядывали иноземца — видимо, человек в здешних местах и правда большая редкость.

Вскоре повозка остановилась у одного из домов. На вид он был больше остальных, отличался топорностью и простотой. У Эмилириона сложилось впечатление, что при строительстве других домов приглашали опытного дизайнера-архитектора, который со всей душой отнёсся к каждому доверенному ему бревну, вырезав на нём причудливые узоры, а этот построили по принципу «мы его слепили из того, что было».

— Вот мы и добрались, здесь я и живу, — раздался голос альсида.

Ещё будучи Андреем, Эмилирион обладал изрядным любопытством — вопрос напрашивался сам собой:

— Почему твой дом так сильно отличается от других?

— Эрифийцы… — с грустью в голосе ответил Эльмир.

— Вот оно что… Ладно, не буду лезть не в своё дело, — негромко произнёс он.

Альсид попросил Эмилириона помочь с открытием створок конюшни, а сам повёл лошадей внутрь. Неожиданно со стороны дома послышался радостный женский голос:

— Па-а-апа! Наконец-то ты вернулся! Я уже начала волноваться…

Обернувшись, Эмилирион увидел темноволосую девушку в нежно-розовом платье. Через пару мгновений он осознал, сколь прекрасна юная альсидка: её правильные черты лица, пышная грудь, женственная фигура с узкими плечами и широкими бёдрами заставили его усомниться в реальности происходящего. Даже если это был сон, у него не было ни малейшего желания просыпаться.