Превосходство Борна - [74]

Убийца закричал, когда Джейсон, захватив в замок его шею, сделал резкий поворот вправо и заставил человека опуститься на землю. Вернее они упали оба, и в этот момент Борн успел нанести своей жертве страшный удар в живот, выпуская из ослабевшего тела остатки воздуха, в то время как его другая рука продолжала сжимать горло ночного призрака.

Вдруг неожиданная мысль пронзила его возбужденное сознание. Лицо? Чье это лицо? Он где-то видел его, несколько лет назад.

— Дельта! — почти прошептал задыхающийся человек.

— Почему ты так называешь меня? — закричал в ответ Борн.

— "Дельта"! — с хрипом завизжала корчившаяся в судорогах фигура. — «Кейн для Карлоса, Дельта для Кейна».

— Черт побери! Кто...

— Де Анжу! Это я, де Анжу! «Медуза»! Там-Квуан! У нас не было имен, только клички! Ради Бога! Вспомни, Париж! Лавьер! Ты спас мне жизнь в Париже, точно так же, как спас сотни жизней, когда был в «Медузе»! Я де Анжу! Я рассказывал тебе о твоей жизни, когда мы были в Париже! Ты Джейсон Борн! А тот, который убежал от нас, всего лишь мое произведение! Мое!

Борн вглядывался в искаженное лицо, аккуратные усы, сбитые набок седые волосы. Ночной кошмар возвращался к нему. Теперь его вновь окружали пропитанные липкой влагой душные джунгли Там-Квуана, где их на каждом шагу подстерегала смерть, а выход был только через ее преодоление. Потом неожиданно возникал Париж, ступени Лувра в бледных лучах заходящего солнца. Выстрелы. Он должен спасти это лицо! Спасти человека из «Медузы», который сложил воедино часть раздробленных картин его прошлой жизни!

— Де Анжу? — прошептал Борн. — Ты, де Анжу?

— Если ты освободишь мне горло, — задыхаясь, проговорил Француз, — я расскажу тебе, все что со мной было. А ты, я думаю, расскажешь мне о себе. Филипп де Анжу мрачно смотрел на остатки уничтоженного костра, вокруг которых еще поднимался дым.

— Надо освободить того китайца, — вдруг вспомнил Борн, показывая рукой через лес. — Я оставил его связанным в траве, пока добирался сюда. Они спустились вниз, и Джейсон ножом разрезал узлы на руках и ногах китайца, а Француз заплатил ему.

— "Дзоу ба!" — пронзительно крикнул де Анжу, и человек скрылся в темноте леса.

— Ты пытался убить своего наемника? — спросил Борн, когда они остались вдвоем. — Это была ловушка?

— Да. Я надеялся, что мне удастся хотя бы ранить его с помощью гранат. Поэтому я и пришел вслед за ним.

— А я сначала подумал, что он взял себе дополнительное прикрытие с тыла.

— Да, мы так часто делали в «Медузе»...

— Вот поэтому я и принял тебя за него. Но мне хотелось бы знать, чем ты тут занимаешься?

— Это часть моей новой жизни, и я расскажу тебе о ней, но сначала давай уйдем с этого места немного влево. Там можно будет не торопясь отдохнуть и поговорить.

Тучи постепенно исчезали, уносимые свежим горным ветром. Луна была отчетливо видна, и ее серебристый свет рассеянным потоком падал на вершины ближайших гор. Борн курил и слушал рассказ.

— Помнишь ли ты то парижское кафе, где мы сидели с тобой и обсуждали наши дела после этой жуткой истории с Лавьер?

— Да, очень отчетливо помню. Карлос чуть было не прикончил нас обоих в тот вечер.

— А ты едва не захватил его.

— Да, мне это не удалось. Так что ты начал говорить о кафе?

— Я сказал тебе тогда, в этом кафе, что хочу вернуться в Азию, в Сингапур или Гонконг. Во Франции мне всегда не везло. Ведь я вступил и в «Медузу» в расчете на победу американцев, которая тогда была хоть какой-то реальностью.

— Я припоминаю этот разговор, — вставил Джейсон, — но какая здесь связь с сегодняшней ночью?

— Связь очевидна, поскольку я вернулся-таки в Азию. Те деньги, которые я привез из Парижа, быстро улетучивались, и передо мной встала проблема: что делать дальше? У меня были весьма специфичные способности, которые не подходили для условий обычной жизни, и я стал искать им применение. Неожиданно я сделал открытие, что мораль не является основой моих жизненных устремлений, и с этого момента мои мысли направились в определенном направлении. Все, что произошло с тобой в Париже, натолкнуло меня на мысль, что Джейсон Борн канул в лету. Я был уверен, что Вашингтон никогда не осмелится признать свою связь с этим именем, а ты, в силу этих же обстоятельств, должен был просто исчезнуть, раствориться среди людей.

— Да, это верно, — заметил Борн. — Со мной действительно было покончено.

— "Бьен". Тогда ты должен представить себе, какое решение я принял для устройства остатка жизни стареющего человека.

— Я начинаю понимать.

— Очень хорошо. В Азии образовался некоторый вакуум. Представь себе, что Джейсона Борна здесь уже не было несколько лет, но его легенда по-прежнему жила, и, главное, было достаточное число людей, которые были готовы платить за услуги такого человека. Поэтому я знал, что мне нужно делать, вопрос был только в подходящей кандидатуре претендента, а все остальное, включая соответствующую подготовку, аналогичную той, которую мы имели в «Медузе», было уже делом техники. Я отправился в Сингапур и облазил все, самые грязные притоны, которые только были известны мне, пока не нашел нужного мне человека, и надо сказать, что я нашел его достаточно быстро. Он был очень отчаянным человеком, который около трех лет скрывался от своих преследователей, так и не поймавших его. Это англичанин, бывший офицер королевских командос, который однажды ночью в пьяном виде убил семерых человек на улицах Лондона. Для обследования его поместили в психиатрический госпиталь в Кенте, из которого он бежал и, одному Богу известными путями, добрался до Сингапура. У него были все необходимые данные для той работы, которую я хотел ему предложить.