Преступники-сыщики - [40]

Встал он, по обыкновению, поздно и все еще пребывал в пижаме, когда зазвонил телефон. Голос привратника уведомил его о том, что для него поступил междугородный звонок, в данный момент это означало восхитительную Веласкес.

– Я только что встречалась с Гонсалесом, – раздался в трубке ее взволнованный голос. – Он явился, когда я еще завтракала. По его словам, завтра тебя арестуют из-за чего-то, что ты натворил в Австралии. Кроме того, сегодня он подаст запрос на блокировку операций с твоими деньгами, которые ты хранишь в банке.

– Он хочет заблокировать мой счет? – быстро спросил Гэрри. – Ты уверена?

– Безусловно, уверена! Они отправятся к судье домой и получат у него ордер. Следует ли мне приезжать на ланч?

– Разумеется, к часу пополудни, – быстро ответил он и взглянул на маленькие часы на каминной полке: они показывали половину двенадцатого. – Насчет твоих инвестиций: думаю, я смогу уладить вопрос с ними уже сегодня. Захвати с собой чековую книжку.

Ему не терпелось закончить разговор, и в конце концов он довольно грубо оборвал его, с размаху швырнул трубку на рычаги и, чуть ли не бегом ворвавшись в спальню, принялся одеваться.

Его банк находился на Флит-стрит, дорога туда показалась ему бесконечной. К тому же Флит-стрит соседствовала с Домом правосудия, а это вряд ли могло согревать ему душу. Как знать, ведь приказ судьи, вынесенный вне судебного заседания, уже мог вступить в законную силу.

Просунув чек под латунной решеткой кассового окошка, Гэрри затаил дыхание, глядя, как полоска бумаги была передана бухгалтеру для подтверждения. После чего, к его невероятному облегчению, кассир выдвинул ящик стола, достал оттуда пачку банкнот и отсчитал сумму, выписанную на чеке.

– До превышения кредита у вас осталось всего несколько фунтов, мистер Лексфилд, – сказал он.

– Знаю, – отозвался Гэрри. – После обеда я намерен депонировать довольно большой чек, и потому прошу вас озаботиться специальным разрешением.

И только тут он сообразил, что к этому времени уже наверняка начнет действовать приказ судьи. Ему придется найти другой способ депонировать чек мадам Веласкес.

Но испытанное им облегчение оказалось настолько велико, что Гэрри даже не мог изъясняться связно. Имея при себе немногим менее девяти тысяч фунтов, он поспешил обратно на Джермин-стрит, куда и прибыл одновременно с мадам Веласкес.

– Какой он смешной, этот кабальеро! – проговорила она со своим неподражаемым акцентом. – Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Подумать только, он сказал мне, что завтра тебя здесь уже не будет! Вот ведь глупость, не правда ли?

– Это шантаж, – беззаботно заявил в ответ Гэрри. – Можешь выбросить этого Гонсалеса из головы. Я только что заявил на него в Скотланд-Ярд. А теперь давай поговорим об акциях…

Они вынуждены были подождать десять минут, прежде чем им подали ланч, и это время провели в жарких препирательствах. Она принесла с собой чековую книжку, но при том побаивалась собственной смелости. Не исключено, подумал он, что визит Гонсалеса и впрямь пробудил в ней подозрения. Она оказалась не готова вложить сразу все свои двадцать тысяч фунтов. Он предъявил ей все бумаги и балансовые ведомости, что собирался продемонстрировать еще давеча, и растолковал – а уж в этом он был большой мастер, – на чем зиждется надежное финансовое положение компании, одной из самых солидных в Южной Африке, в которую предлагал ей вложить деньги.

– Эти акции, – внушительно изрек он, – в течение следующих двадцати четырех часов поднимутся в цене, по меньшей мере на десять процентов. Я придержал для тебя партию, но к обеду должен их выкупить. Мое предложение заключается в следующем: сразу же после ланча ты выписываешь на мое имя открытый чек; я же покупаю акции и перевожу их на тебя.

– Но почему я не могу купить их сама? – с самым невинным видом поинтересовалась она.

– Потому что это вопрос приватных договоренностей, – терпеливо объяснил ей Гэрри. – Сэр Джон разрешил мне приобрести партию в качестве большого личного одолжения.

К радости Лексфилда, она приняла его заверения и даже выписала чек на 12 с половиной тысяч фунтов прямо за обеденным столом, и у него едва достало терпения, чтобы досидеть до конца ланча.

Владельцы меблированных комнат, в которых он ненадолго поселился, не баловали своих постояльцев большим разнообразием блюд, но недолгое ожидание перед тем, как им подали десерт, превратилось для него в настоящую пытку. Она еще раз подняла вопрос о своих инвестициях, очевидно, обуреваемая сомнениями, и вновь напомнила о Гонсалесе и его предостережениях.

– Быть может, мне лучше подождать еще один день… а?

– Моя дорогая девочка, это было бы крайне глупо! – воскликнул Гэрри. – Мне начинает казаться, что тот тип всерьез напугал тебя сегодня утром! Однако я заставлю его пожалеть об этом!

Он сделал вид, будто собирается встать из-за стола, но мадам удержала его.

– Прошу тебя, не торопись, – взмолилась она, и он с большой неохотой подчинился.

Банк закрывался только в три часа; у него еще будет время, чтобы доехать до Дувра на авто и успеть на пароход, отплывающий в пять.