Преступница - [11]
В сберкассу Маша приходила к закрытию и, дождавшись, когда освободится помещение, принималась мыть, начиная с туалета. К девяти заступал дядька из вневедомственной охраны, и Маша отправлялась домой: пешком, как в ушедшем году, она шла по распаренному Невскому - прежним маршрутом, словно брела из Публички. Солнце ложилось косыми лучами, и под их смиренным светом она представляла себе, что ничего не было. Страшный паук казался кошмаром, терзающим во сне. От этого сна еще можно было очнуться, и, засовывая руку под платье, она щипала себя до синяков. Однажды, дойдя до Гостиного, Маша вдруг осознала, что паук ее не обманывал: давным-давно, в детстве, словно предупреждая о своем неминуемом появлении, он запал в ее сознание и терпеливо дожидался, пока она подрастет. О себе он напоминал гадким словом коммунальных скандалов. Теперь, когда паук расправился с нею, Маша понимала материнское молчание и недогадливую деликатность отца. Родители молчали потому, что слово, вылетавшее из соседской глотки, не относилось ни к отцу, ни к матери: паук метил в дочь. Дождавшись, он расправился с нею, прокусив кожу: на Машиной шее остались ранки от его челюстей. Ядовитый след паук оставил намеренно, чтобы люди, с которыми Машу сводила ее нынешняя взрослая жизнь, могли различить его свежий знак - с одного взгляда.
Они различали. Заведующая, оформлявшая документы, внимательно прочитала Машину карточку и подняла на нее глаза: взгляд, короткий и собранный, остановился на Машиной шее. Маша повела плечом, сбрасывая, но предательский укус мгновенно заныл и воспалился так, что рука сама собой потянулась к шее - почесать. Взгляд был коротким, но Маша отлично узнала: этот взгляд заведующая переняла у паука. Впрочем, так она больше никогда не смотрела, а, напротив, хвалила Машу за усердие и даже выписала ей премию - десять рублей.
На исходе августа Маша сообщила родителям, что ее нынешняя работа заканчивается, но днем позже встретила одноклассницу, поступившую в университет на вечернее. Вечерникам полагалось работать, по крайней мере, приносить специальные справки. Галя сказала, что узнавала и выяснила: свободные ставки есть в Библиотеке Академии наук, в иностранном хранилище. Сама она устраиваться не хочет, но может объяснить Маше - как и куда.
Сумрачное здание библиотеки высилось на площади за университетскими корпусами. Начальник отдела кадров взглянул на паучий укус равнодушно, забрал трудовую книжку и приказал выходить на работу первого сентября.
День выпал солнечным. Она оглядывала стайки нарядных школьниц и думала о том, что еще в прошлом году не понимала своего счастья. О неимоверном счастье студентов Маша не дерзала и думать. Их счастливые голоса летели из открытых окон, когда она, поправляя пестрый шейный платочек, бежала от троллейбусной остановки по университетскому двору. Проходной двор тянулся вдоль стены Двенадцати коллегий и выводил на библиотечную площадь. Он был длинным, и ко времени, когда Маша его одолела, голоса студентов разбрелись по аудиториям и стихли над чистыми тетрадями.
Заявки из читального зала поступали в хранилище каждый час, и с этого момента словно включался механизм, отсчитывающий минуты. На поиск заказанной книги их отводилось ровно сорок. Старшая штамповала заявки и распределяла их между младшими сотрудниками. Вдоль бесконечных рядов стеллажей, помеченных номерами шифров, Маша катила тележку и, сверяясь с требованиями, замирала у боковых проходов. Про себя она звала их штольнями. Штольни были сумрачными и узкими. Нащупав язычок выключателя, Маша зажигала подслеповатую лампочку, висевшую под потолком. Внимательно вглядываясь в книжные ряды, она углублялась в просвет, страстно желая одного: пусть этот шифр окажется пониже. Ходовые номера большей частью, действительно, располагались на нижних рядах, но случалось и так, что нужный шифр стоял на самом верху. Тогда, пристроив на полку стопку заявок, Маша цеплялась пальцами за края, и, перехватывая, карабкалась вверх к пыльному свету лампочки, чтобы, упершись обеими ногами, вынимать один за другим тома периодических изданий: читатели, заполнявшие требования, частенько не вписывали номер тома, полагаясь на опыт библиотекаря, способного отыскать нужную статью по названию. Ноги, упиравшиеся в края стеллажей, предательски дрожали, но, зажав под мышкой найденный том, Маша уже сползала вниз.
На исходе отведенного времени младшие библиотекари появлялись на божий свет, толкая перед собой груженые тележки. Старшая раскрывала каждую книгу, сверяя данные, и первое время частенько случалось так, что новички бегом бежали обратно, потому что орлиным оком она выявляла любую ошибку: "Здесь шифр другой, с литерой. Иди и смотри".
Подобранные книги сдавались с рук на руки курьеру. До следующей партии оставалось минут пятнадцать, в течение которых дозволялось отдохнуть. Одетые в черные халаты и платки, повязанные до бровей, они сидели, сложив руки. Едкая книжная пыль, с которой не справлялась уборочная бригада, висела в воздухе, и кончики пальцев, день-деньской шаривших по страницам, были черными. Касаясь лица, они оставляли на коже свинцовый типографский след.
Елена Чижова – коренная петербурженка, автор четырех романов, последний – «Время женщин» – был удостоен премии «РУССКИЙ БУКЕР». Судьба главной героини романа – жесткий парафраз на тему народного фильма «Москва слезам не верит». Тихую лимитчицу Антонину соблазняет питерский «стиляга», она рожает от него дочь и вскоре умирает, доверив девочку трем питерским старухам «из бывших», соседкам по коммунальной квартире, – Ариадне, Гликерии и Евдокии. О них, о «той» жизни – хрупкой, ушедшей, но удивительно настоящей – и ведет рассказ выросшая дочь героини, художница… В книгу также вошел роман «Крошки Цахес».
В романе «Крошки Цахес» события разворачиваются в элитарной советской школе. На подмостках школьной сцены ставятся шекспировские трагедии, и этот мир высоких страстей совсем непохож на реальный… Его создала учительница Ф., волевая женщина, self-made women. «Английская школа – это я», – говорит Ф. и умело манипулирует юными актерами, желая обрести единомышленников в сегодняшней реальности, которую презирает.Но дети, эти крошки Цахес, поначалу безоглядно доверяющие Ф., предают ее… Все, кроме одной – той самой, что рассказала эту историю.
Елена Чижова – автор пяти романов. Последний из них, «Время женщин», был удостоен премии «Русский Букер», а «Лавра» и «Полукровка» (в журнальном варианте – «Преступница») входили в шорт-листы этой престижной премии. Героиня романа Маша Арго талантлива, амбициозна, любит историю, потому что хочет найти ответ «на самый важный вопрос – почему?». На истфак Ленинградского университета ей мешает поступить пресловутый пятый пункт: на дворе середина семидесятых. Девушка идет на рискованный шаг – подделывает анкету, поступает и… начинает «партизанскую» войну.
Новый роман букеровского лауреата Елены Чижовой написан в жанре антиутопии, обращенной в прошлое: в Великую Отечественную войну немецкие войска дошли до Урала. Граница прошла по Уральскому хребту: на Востоке – СССР, на Западе – оккупированная немцами Россия. Перед читателем разворачивается альтернативная история государств – советского и профашистского – и история двух молодых людей, выросших по разные стороны Хребта, их дружба-вражда, вылившаяся в предательство.
Елена Чижова, автор книг «Время женщин» («Русский Букер»), «Полукровка», «Крошки Цахес», в романе «Лавра» (шортлист премии «Русский Букер») продолжает свою энциклопедию жизни.На этот раз ее героиня – жена неофита-священника в «застойные годы» – постигает азы непростого церковного быта и бытия… Незаурядная интеллигентная женщина, она истово погружается в новую для нее реальность, веря, что именно здесь скроется от фальши и разочарований повседневности. Но и здесь ее ждет трагическая подмена…Роман не сводится к церковной теме, это скорее попытка воссоздания ушедшего времени, одного из его образов.
Елена Чижова – лауреат премии «Русский Букер», автор шести романов, коренная петербурженка. Главным героем ее романов было и остается советское время, которое, как полагает прозаик, в России до сих пор не закончилось.Героини Чижовой живут в одном неприкаянном доме – СССР и в одном веке – двадцатом, но в такие разные эпохи: тяжкие шестидесятые («Время женщин»), душные семидесятые («Лавра») и революционные девяностые («Терракотовая старуха»). Они совершенно не похожи друг на друга: три старухи из «бывших», воспитывающие немую девочку; вчерашняя школьница, а ныне жена неофита-священника; филолог, ставшая правой рукой «нового русского», – но каждую из них жизнь затягивает, вынуждая играть чужую роль.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.