Преломление. Наука видеть иначе - [48]

Шрифт
Интервал

зона мозга выбрасывает определенные химические вещества, отвечающие за социальный конформизм, или то, о чем вы думаете как о коллективном куртозисе[62]. Это означает, что поле возможностей других людей влияет на наше, часто ограничивая действия и ощущения, которые для нас были бы естественными. Мы вплотную подошли к понятию мемов.

Теперь можно развить теорию мемов, изначально предложенную Ричардом Докинзом[63] в 1976 году. По его мнению, мем — это убеждение, принятое в культуре или обществе и отражающее их общее поле возможностей (хотя, конечно, интернет-мемы — это мимолетные изречения, которые встречаются ежедневно и часто становятся широко известными). Реакция общества религиозного Юга США на «раздражители» будет отличаться от реакции на аналогичное представителей «религии» Нью-Йорка или Сан-Франциско… или Японии. Японец никогда не оставит палочки для еды торчащими из риса, потому что это табу в повседневной жизни, так как означает смерть. В Голландии этот жест не значит ничего. Такие, на первый взгляд неочевидные, убеждения влияют на мысли, поскольку формируют оси убеждений нашего поля возможностей. Легко представить, как более значимые культурные или социальные убеждения, связанные, скажем, с полом, этнической принадлежностью или сексуальной ориентацией, могут определять предубеждения. Против них определенные социальные группы вынуждены бороться, потому что приходится противостоять коллективному сознанию своей же среды. По сути, несхожие мемы означают разницу в голосовании, в чувстве юмора, ценностях… именно из-за этого появился расизм. И они постоянны, потому что представлены состоянием аттрактора внутри мозга, — следовательно, их сложно поколебать.

Вспомните Трейвона Мартина, безоружного афро-американского 17-летнего подростка в толстовке с капюшоном, убитого ночью в 2012 году вооруженным патрульным из Флориды. Тот неверно предполагал, что подросток опасен, и это закончилось трагедией. Или пресловутые «законные» убийства невиновных чернокожих: у многих представителей западного общества существуют предубеждения по отношению к афроамериканцам и чернокожим британцам, особенно если те одеты характерным образом. Очень многие боятся людей с темной кожей, даже внутри их сообщества. Их так учили, и их привычная реакция — страх — только подтверждалась наблюдениями. Юморист Ян Эдвардс высмеивает это отношение в эссе о «двух парнях в капюшонах», которые встречаются на улице и боятся друг друга. «Эй, парень! Я не хочу проблем», — говорит один. Второй отвечает: «Я тоже, братан… Бабушка, это ты?!» «Страх других» — очень сильное предубеждение, которое заставляет идти по направлению или от чего-то… часто очень знакомого. Когда мы вовлечены в процесс, когда хотим что-то принять, обычно ведем себя согласно не только собственному восприятию, но и ошибочному унаследованному.

В обсуждении предубеждений и убеждений, а также их субъективных корней важно сказать, что речь идет не о постмодернистском релятивизме — философском учении, присваивающем равное значение всем вещам только из-за того, что они существуют в разобщенном мире. Равны не все ощущения, возникающие в мозге, включая и те, что сформированы историей общества. Одни лучше других. Если бы это было не так, не было бы и эволюции. Не родилось бы такое понятие, как относительное соответствие, поскольку именно его относительная природа делает возможными перемены. Например, забрасывание людей недостойного поведения камнями или женское обрезание плохо в основе своей, и не важно, насколько и чем это оправданно. При этом найдутся те, кто считает оба поступка «полезными», потому что совершающие их люди таким образом могут лучше соответствовать определенной культуре. Но если судить объективно, они поступают ужасно. Главное — понять источник подобного поведения, и тогда откроется возможность что-то изменить.

Когда вы сталкиваетесь с проблемой или задачей, требующей творческого подхода, мемы (и убеждения в более общем смысле) могут ограничить поле ваших возможностей. Чтобы понять, как это происходит, выполните еще одно упражнение на «прочтение». Посмотрите на строчку из 15 букв и составьте из них пять трехбуквенных слов. Сделайте это как можно быстрее, не думайте слишком долго. Приготовились, начали.

АБОДТКЕЛСМРУНПИ

Составьте слова из трех букв:

1.

2.

3.

4.

5.

Теперь сделайте то же самое максимально быстро, но используйте эти буквы:

ЛМЕБИРТОКДУАНПС

Запишите слова:

1.

2.

3.

4.

5.

Во второй раз получился совсем другой список, правильно? Идея в том, что слова, которые возникают из разных наборов букв, заметно отличаются и в большинстве случаев ни одно не повторяется. Однако обратите внимание: обе строчки состоят из одних и тех же букв, просто в разном порядке. Ваши убеждения определили разные электрические пути мозга, по которым пошли мысли.

Почему же тогда получились два разных набора слов? Почему вообще образовались известные слова, когда я не просил об этом? Причина вот в чем: мозг предполагает, что смежные буквы с наибольшей вероятностью подойдут друг другу. Это естественное стремление сформировалось из убеждения, которое возникло, когда вы учились читать. Более того, у большинства людей мозг привык искать сочетания букв слева направо. К тому же у вас наверняка есть собственное понятие слова. Вы составляли слова из родного языка? А могли собрать из другого языка или даже несуществующие (заметьте: в подобных заданиях никогда не говорится, что слова должны быть какого-то определенного свойства). Но вы, вероятно, поняли задание в прямом и переносном смысле и пошли путем наименьшего сопротивления. С самого начала исключили огромное количество возможностей восприятия из вашего поля. Итак, что же в голове заставило вас поступить так, а не иначе? Но более интересно —


Рекомендуем почитать
Наполеон Бонапарт: между историей и легендой

Наполеон притягивает и отталкивает, завораживает и вызывает неприятие, но никого не оставляет равнодушным. В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения Наполеона Бонапарта, и его имя, уже при жизни превратившееся в легенду, стало не просто мифом, но национальным, точнее, интернациональным брендом, фирменным знаком. В свое время знаменитый писатель и поэт Виктор Гюго, отец которого был наполеоновским генералом, писал, что французы продолжают то показывать, то прятать Наполеона, не в силах прийти к окончательному мнению, и эти слова не потеряли своей актуальности и сегодня.


Император Алексей Ι Комнин и его стратегия

Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.


Продолжим наши игры+Кандибобер

Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.


Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты

«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.


Историческое образование, наука и историки сибирской периферии в годы сталинизма

Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.


Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.


Основы реальности. 10 фундаментальных принципов устройства Вселенной

Один из лучших популяризаторов науки Фрэнк Вильчек в доступной форме описывает основные составляющие физической реальности — пространство, время, материю, энергию и динамическую сложность. Вы узнаете о теории Большого взрыва и возникновении Вселенной, познакомитесь с одними из крупнейших проектов современности: охотой на частицу Хиггса и поиском гравитационных волн, положивших начало новому виду «многоканальной» астрономии. Книга лауреата Нобелевской премии по физике для всех, кто хочет приблизиться к пониманию устройства Вселенной.


Десять уравнений, которые правят миром. И как их можете использовать вы

Если вы сомневались, что вам может пригодиться математика, эта книга развеет ваши сомнения. Красота приведенных здесь 10 уравнений в том, что пронизывают все сферы жизни, будь то грамотные ставки, фильтрование значимой информации, точность прогнозов, степень влияния или эффективность рекламы. Если научиться вычленять из происходящего данные и математические модели, то вы начнете видеть взаимосвязи, словно на рентгене. Более того, вы сможете управлять процессами, которые другим кажутся хаотичными. В этом и есть смысл прикладной математики. На русском языке публикуется впервые.


Бесконечная сила

Популяризатор науки мирового уровня Стивен Строгац предлагает обзор основных понятий матанализа и подробно рассказывает о том, как они используются в современной жизни. Автор отказывается от формул, заменяя их простыми графиками и иллюстрациями. Эта книга – не сухое, скучное чтение, которое пугает сложными теоретическими рассуждениями и формулами. В ней много примеров из реальной жизни, которые показывают, почему нам всем нужна математика. Отличная альтернатива стандартным учебникам. Книга будет полезна всем, кто интересуется историей науки и математики, а также тем, кто хочет понять, для чего им нужна (и нужна ли) математика. На русском языке публикуется впервые.


Парадокс упражнений

Если упражнения полезны, почему большинство их избегает? Если мы рождены бегать и ходить, почему мы стараемся как можно меньше двигаться? Действительно ли сидячий образ жизни — это новое курение? Убивает ли бег колени и что полезнее — кардио- или силовые тренировки? Дэниел Либерман, профессор эволюционной биологии из Гарварда и один из самых известных исследователей эволюции физической активности человека, рассказывает, как мы эволюционировали, бегая, гуляя, копая и делая другие — нередко вынужденные — «упражнения», а не занимаясь настоящими тренировками ради здоровья. Это увлекательная книга, после прочтения которой вы не только по-другому посмотрите на упражнения (а также на сон, бег, силовые тренировки, игры, драки, прогулки и даже танцы), но и поймете, что для борьбы с ожирением и диабетом недостаточно просто заниматься спортом.