Прекрасный мир будущего - [30]

— Соседи начали войну, миллионы погибших. Столицу снесли ядерными взрывами. Все, кто выжил, отправились в эвакуационные пункты или молятся о смерти в таких же временных госпиталях.

— Что же Вы с ними не ушли? И почему в госпиталях умирают, там же должны лечить?

— Машины не заводятся, электронные приборы сломались. Пешком долго добираться, а сил на такие путешествия у меня уже нет. Если ты внимательно посмотришь вокруг, то поймёшь, что все одинокие старики и инвалиды остались доживать свой век в своих домах. Не знаю, сколько дней мы ещё протянем: водопровод не функционирует, электричества нет, продукты заканчиваются. Что было на складах и в магазинах, поделили на всех выживших, но надолго этих запасов не хватит. Будем продолжать бороться, пока остаётся надежда на помощь. А в госпитале персонала не хватает. За прошедшие дни я видел, как оттуда выносят мёртвых, а своими ногами вышла только ты. Но, глядя на тебя, не скажешь, что ты выздоровела полностью.

— Военные куда делись?

— Ушли воевать с северным соседом.

— Но Вы же сказали, что вся техника не работает…

— Только электронные приборы заискрили и вышли из строя. Оружие продолжает стрелять, и часть военной техники со складов хранения уже достали. В том старье электронных приборов нет.

— Спасибо за разговор, но мне надо попытаться найти своего ребёнка, — соврала я. — Может, подскажите, где я могу помыться и достать велосипед?

— Велосипеды и садовые тележки выжившие забрали с собой. Так что, велосипед здесь ты не найдёшь. А помыться можешь в ручье, что протекает в двух километрах отсюда. Если пойдёшь по той тропинке, минут через тридцать дойдёшь спокойным шагом, — старик указал направление, после чего я распрощалась с ним и направилась искать ручей.

Отбирать последнюю еду у доброго человека я не захотела, наверное, влияние Ласта сказалось. Привыкла уже к его нытью о праведном поведении. Может, сейчас Ласт нашёл своего бога, но что-то я в этом сомневаюсь: вряд ли бог допустил бы подобное безумство, повсеместную разруху, массовое кровопролитие и бессмысленные убийства. Или существует какой-то другой — жестокий, безразличный, кровожадный небожитель, которому наплевать на своих рабов, или я что-то опять не понимаю. Поэтому, по возможности, буду придерживаться общепринятых правил и законов, а дальше видно будет.

Пока я добиралась до ручья, думала о странном, иррациональном поведении людей, анализировала их представления о том, что хорошо и правильно, а что не очень. К примеру, каннибализм. Джин-Хо прочитала много умных книг, где рассказывали о людоедах, которые были не прочь полакомиться своими врагами. Но большинство такие обряды осуждает. При этом, люди от животных отличаются только интеллектом. Вот сейчас сбросили бомбы, начали войну, и, вероятно, скоро есть будет нечего. Интересно, сколько продержится цивилизованность местного населения, когда их дети начнут пухнуть от голода. И через какой промежуток времени они поймут своим интеллектом, что питательный белок ходит рядом с ними. Может, люди просто боятся сами оказаться в чьей-то кастрюле и поэтому придумали эти запутанные правила.

Около ручья заметила трёх мужчин и решила подняться выше по течению, чтобы побыть одной. Противно слышать человеческую речь, и надо разобраться в текущей обстановке, обдумать, как выжить, где искать долбаных рептилоидов. Мои неспешные постирушки и помывка подходили к концу, когда пожаловали гости.

— Мы пришли познакомиться с тобой. Почему девушка одна? — начала разговор молодая особь мужского пола.

— Мужчина, не видишь, мы моемся?

— Девушка, тебе, наверное, нужна защита в это непростое время? — подмигнул мне другой.

— Нет. Мне помощь не нужна.

— Мы просим тебя присоединиться к нашей компании. Мы идём в эвакуационный пункт.

— Мне с вами не по пути, я иду в другую сторону.

— Это ты так думаешь. Ты идёшь с нами. И прекрати так вызывающе разговаривать, прояви уважение к старшим.

— Повторю ещё раз. Я иду в другую сторону, — сказала я и продолжила застирывать джинсы.

Не знаю, что спровоцировало их. Моё обнажённое женское тело или демонстративное пренебрежение к старшим? Когда я выпрямилась и стала выжимать джинсы, пожилая особь схватила меня за тонкую шею и заорала:

— Вяжите ей руки, хватит ухаживать за наглой сукой!

— Помолчал бы ты, начинка… — прошептала ему в лицо подсказанные памятью Ласта слова, после чего своей маленькой, но сильной ладошкой схватила его за кадык. Острые и прочные ногти проткнули его горло, вызвав болевой шок и панику от осознания неожиданно изменившейся обстановки. Я заставила его наклониться и откусила половину носа. Выплюнув солёный, морщинистый кусок, спросила, глядя в выпученные глаза:

— Ты хочешь стать моим ужином на сегодня?

Затем выдернула ему кадык — ужин схватился за порванное горло в безуспешной попытке остановить кровотечение. Посмотрев на забрызганные кровью джинсы, которые остались в моей левой руке, я по-человечески тяжело вздохнула и, повернувшись к оставшейся парочке, пропела нежным голоском:

— Мои красавчики, вы меня уговорили, сейчас приведу себя в порядок и скоро приду к вам, — после чего опять подошла к ручью отмыть от крови руки и лицо. Слушая дикие вопли и топот убегающих ног, я ещё раз вздохнула, представляя, сколько времени мне ещё придётся потратить, чтобы постирать джинсы во второй раз.