Прекрасное зло - [9]

– Мисс Брандт? Прошу вас проехать с нами.

– Никуда я с вами не поеду, – ответила я, расхохотавшись.

Однако затем я заметила, как на полном серьезе испугавшийся мистер Милов ловит ртом воздух.

Я схватила его за руку, но, прежде чем я успела хоть что-то сказать, задняя дверь распахнулась и я увидела Джоанну с бутылкой шампанского в руках.

– Прости, пожалуйста! – закричала она, выскакивая из машины. – С ним все в порядке? Вы в порядке? Это был сюрприз для Мэдди! Мы празднуем то, что ей пока что не нужно возвращаться домой! Мне так жаль.

Она подняла шампанское и произнесла со смущенной, виноватой улыбкой:

– Сюрприз!

Придя в себя, мистер Милов зашаркал прочь, бормоча что-то себе под нос и держась рукой за сердце.

* * *

Через час мы с Джо уже сидели за угловым столиком в ресторане отеля «Шератон», пили «Беллини» – коктейль из просекко и персикового пюре, – закусывая его карпаччо из говядины и копченым лососем.

– Я давно должна была нанести тебе визит, – сказала Джо, накалывая на вилку кусочек лосося. – Я была так занята. В последнее время ты ездишь ко мне гораздо чаще, чем я к тебе. А ведь ты живешь совсем недалеко. Пять часов езды. Максимум. Проще простого. И знаешь, что я тебе скажу? Так хорошо уехать подальше от всей этой ярости и ненависти, чтобы просто поотрываться здесь, с тобой. Этот лосось просто великолепен.

Она затараторила о своей задумке организовать для нас ближе к концу лета поездку в Черногорию, где мы сможем отдохнуть недельку на пляже в Будве.

– Нас захватят моя подруга Ана и ее друг, парень, который сдает там каждое лето свою квартиру, а сам живет со своим беззубым дядей под мостом или что-то вроде того. Но оттуда открывается прекрасный вид. Ана отправила мне по электронной почте фотографию, которую я покажу тебе, когда мы вернемся в твою квартиру. Но честно, Мэдди, там правда круто, а теперь, раз ты остаешься, мне не придется ехать туда одной. У меня отпуск с шестого августа до…

Зажужжал поставленный на виброзвонок телефон-слайдер, но Джо даже не подумала прервать свою веселую болтовню, пока все же не открыла его. Однако как только она сделала это, выражение ее лица резко изменилось. У Джо на лбу была маленькая венка, которая выдувалась, когда ее что-то огорчало. И я увидела, как эта венка начала пульсировать, а рука, в которой Джо держала телефон, затряслась.

– Вот дерьмо!

Закрыв телефон, она опустила голову.

– Что случилось? – спросила я.

Подняв взгляд, Джо глубоко вздохнула:

– Мне нужно вернуться в гребаный Скопье, мать его за ногу.

– Что?!

– Подожди. – Она набрала своего водителя, а затем жестом попросила официанта принести чек. – Прости. Выходит, что я не могу остаться.

– Что произошло?

– Нам должна была прийти поставка детского питания и подгузников для беженцев в Станковаче, но ее задержали на греческой границе.

– Но сейчас выходные. Это не может подождать до понедельника?

– Если я потеряю поставку, тысячи долларов вылетят в трубу, – ответила Джо, роясь в своем кошельке. – А македонская полиция явно пытается ее конфисковать. Если им это удастся, мы можем о ней забыть.

– Зачем бы им это делать?

– Потому что некий полицейский на границе знает, что есть одна сумасшедшая американка, которая заплатит, чтобы ей отдали ее поставку.

– Ты это сейчас о себе?

– Ясен пень.

– Ты собираешься заплатить этому полицейскому?

– Да, – небрежно произнесла она, допивая содержимое своего фужера.

– О боже, – сказала я.

– О боже, – передразнила меня Джо и рассмеялась. – Все в порядке, Мэдди. Тут просто так заведено.

Мы взяли такси до моей квартиры. Собирая вещи в свою сумку, она заметила, что я делаю то же самое, и сказала:

– Я не могу взять тебя с собой.

– Почему?

– В этот раз это не самая лучшая идея.

– Я закончила преподавать, а пакет с заданиями из издательства «Фодор» придет не раньше чем через две недели. До того момента я не смогу даже приступить к работе. Позволь мне поехать с тобой.

– В Македонии с каждым днем становится все хуже. Массовые убийства. Бомбардировки. Нас, американцев, предупреждают, чтобы мы не ездили в страну.

– Ты же там живешь!

– Я должна! А ты не сходи с ума.

– Я еду.

Секунду подумав, Джо взяла меня за руку:

– Спасибо.

* * *

Первый отрезок пути Джоанна провела в СМС-переписке со своими коллегами, объясняя им ситуацию. Когда мы пересекли границу, я погрузилась в раздумья. Мои родители будут в ярости, оттого что я взялась за работу для издательства «Фодор» и остаюсь в Восточной Европе. А вот моя бабушка Одри будет довольна. На нее полусонный ритм жизни ее родного маленького университетского городка на Среднем Западе, полного преподавателей и иммигрантов, тоже наводил тоску. Однако она выучила французский в школе, а немецкий – благодаря своим дедушке и бабушке.

Когда мне исполнилось тринадцать, она взяла меня в архитектурное турне по Франции, особое внимание уделяя зданиям, построенным Ле Корбюзье. По воскресеньям бабушка водила меня в Музей искусств Нельсона-Эткинса, заставляя меня повторять за ней: «Хотя расположенный в Канзас-Сити Музей Нельсона-Эткинса прежде всего известен своей коллекцией азиатского искусства, меня всегда особенно восхищало его восточное крыло, в котором выставлены картины таких европейских художников, как Караваджо, Эль Греко, Дега и Моне».