Прекрасное искупление - [5]

Его стон был приглушен у меня во рту, и он прижался щекой к моей, когда его накатила волна оргазма. Постепенно он успокоился, лежа на мне. Он восстановил дыхание и повернулся, чтобы поцеловать мою щеку, немного задержавшись на ней губами.

Наша встреча из спонтанного приключения перешла в мучительно неловкое положение менее, чем за минуту.

Тишина и неподвижность в комнате заставили алкоголь улетучиться, и осознание того, что мы сделали, навалилась на меня. Я перешла от ощущения себя сексуальной и желанной до неуместно нетерпеливой и доступной.

Незнакомец наклонился, чтобы поцеловать меня в губы, но я опустила подбородок, потянувшись назад, что было странным с тех пор, как он еще занят.

— Я… — начала я, — должна быть на работе рано.

Он все равно поцеловал меня, игнорируя мое стыдливое высказывание. Его язык танцевал с моим, лаская его, запоминая его.

Он глубоко вдохнул через нос, совсем неторопливо, и отклонился, улыбаясь.

Проклятье, я буду скучать по его губам, и я внезапно почувствовала сожаление. Я не знала, встречу ли я кого — то кто будет так целовать меня.

— Я тоже. Я… Томас, кстати, — сказал он мягко. Он перекатился и расслабился рядом со мной, подперев голову рукой. Вместо того, чтобы одеться, он выглядел так, будто хотел поговорить.

Моя независимость ускользала с каждой секундой, как незнакомец становился чем — то большим. Мысли об отчете за каждое мое движение Джексону мелькали, как телеканалы в моей голове. Я уехала за тысячи миль не для того, чтобы заводить другие отношения.

Я сжала губы.

— Я, — Сделай это. Сделай это, или позже надерешь сама себе зад, — Эмоционально недоступна.

Томас кивнул, встал и пошел в гостиную в тишине, чтобы одеться. Он стоял в дверном проеме моей спальни с ботинками в одной руке, ключами в другой, его галстук криво свисал с шеи. Я старалась не пялиться, но я смотрела и могла рассмотреть каждый его дюйм, чтобы запомнить и фантазировать о нем весь остаток жизни.

Он посмотрел вниз и усмехнулся, и на его лице все еще не было осуждения.

— Спасибо за прекрасный и неожиданный конец дерьмового понедельника.

Он стал разворачиваться.

Я обернулась одеялом и села.

— Это не ты. Ты был великолепен.

Он развернулся ко мне лицом с ухмылкой на лице.

— Не беспокойся за меня. Я не уйду отсюда, сомневаясь. Ты сделала мне честное предупреждение. Я не ожидал чего — то еще.

— Если ты подождешь секунду, я провожу тебя.

— Я знаю дорогу. Это мой дом. Я уверен, мы еще увидимся.

Мои щеки вспыхнули.

— Ты живешь в этом доме?

Он показал на потолок.

— Прямо над тобой.

Я показала наверх.

— Ты имеешь в виду, этажом выше?

— Да, но, — сказал он с робкой улыбкой, — Моя квартира прямо над твоей. Но я редко бываю дома.

Я в ужасе сглотнула. Слишком много для девушки на одну ночь, которая не носит стринги. Я стала грызть ноготь на большом пальце, пытаясь придумать, что сказать.

— Ладно… хорошо, тогда, спокойной ночи?

Томас улыбнулся высокомерной, соблазнительной улыбкой.

— Спокойной ночи.

Глава 2

Некоторые участки поверхности стола не покрывал легкий слой пыли. Скорее всего здесь стоял его или её компьютер. Мой чехол с наушниками лег рядом с ноутбуком, и отсутствие фоторамок и какого — либо декора выглядело жалким по сравнению с другими столами, находящимися в комнате команды.

— Выглядит убого, — произнес женский голос, заставивший меня волноваться о том, не произнесла ли я последние мысли вслух.

Женщина, молодая, но немного пугающая, стояла скрестив руки, опираясь на офисную перегородку покрытую тканью. Перегородка отделяла мою кабинку от главного холла, которым пользовались, чтобы добраться из одного конца комнаты в другой. Её блестящие, но с другой стороны, совершенно обыкновенные каштановые волосы были собраны в низкий пучок на затылке.

— Не могу не согласиться, — сказала я, вытирая пыль бумажным полотенцем.

Я уже положила свой жилет в свой шкафчик. Это была единственная вещь, которую я привезла из Чикагского офиса. Я переехала в Сан — Диего, чтобы начать с начала, поэтому не имеет смысла показывать всем свою старую жизнь.

— Я не имею ввиду пыль, — обронила она, наблюдая за мной сквозь прищуренные зеленые глаза. Ее щеки были немного пухлые, но это только выдавало её юный возраст. Она была в отличной форме.

— Я знаю.

— Я Вэл Тэйбер. Не называй меня агентом Тэйбер или мы не будем друзьями.

— Могу я тогда называть тебя Вэл?

Она скорчила рожицу.

— Как еще ты бы меня обозвала?

— Агент Тэйбер, — высокий, стройный человек сказал, когда вошел. Он ухмыльнулся, как будто знал, что будет дальше.

— Отвяжись, — пробурчала Вэл, забирая папку из его рук. Она взглянула на него и затем обернулась ко мне, — Ты специалист по анализу разведовательных данных? Лиса Линди?

— Лиис, — возразила я, съежившись. Никак не привыкну исправлять людей, — Как гиис, толь с буквой Л¹.

— Лиис. Прости. Я узнала, что тебя уже выследили, — Её голос был пропитан сарказмом, — Я говорю ерунду, но это действительно не мое дело.

Она была права. Быть федеральным агентом женского пола, который специализировался на языках, почти приняло мою пересадку с почетом, но меня проинструктировали не упоминать мою специализацию любому, если у меня нет разрешения от наблюдателя.