— Обними меня, — приказал Лукас. Он приподнял ее и прижал к стене.
Она обвила его талию ногами. И уже не было ни вопросов, ни ответов. Они утонули в объятиях друг друга.
* * *
Каролина накормила Оливера, сменила воду в его миске, открыла пакет с наполнителем для кошачьего туалета и почистила лоток.
Кот мурлыкал и терся о ее ноги.
— Малыш, скоро увидимся, — проворковала Каролина. Она подхватила кота на руки и поцеловала его в макушку.
Кот и Лукас молча смерили друг друга многозначительными взглядами.
Водитель Лукаса отвез их с Каролиной к ней на квартиру.
Лукасу эта поездка пришлась не по душе.
— Мне дурно при одной мысли, что ты пойдешь туда. Даже на чуть-чуть.
Каролина промолчала. А что она могла сказать? Вчера она согласилась, что оставаться жить в таком месте невозможно. Сегодня она была менее решительной. Разве у нее есть из чего выбирать? На то, чтобы найти подходящую квартиру, может уйти целая вечность. На Манхэттене было полно квартир по доступной цене, но если слово «доступный» применить к ее стипендии, которую она получала в качестве ассистента преподавателя, и ее заработкам в качестве официантки — ей еще срочно нужно найти новую работу, — тогда ее жалкая квартирка была намного лучше большинства других «доступных» квартир.
Она думала, как решить эту проблему, и пришла к простому решению. Она воспользуется гостеприимством Лукаса еще пару дней. Максимум три дня. В это время она будет искать себе жилье, и если ничего не найдет, а она могла поклясться, что так и будет, она вернется обратно в эту же квартиру.
Лукасу лучше ничего не говорить.
— Угу, — неопределенно пробормотала она.
Лукас потребовал ключи от квартиры, которые она послушно достала и отдала ему. Он открыл дверь и первым вошел в квартиру.
Все было на своих местах. Комендант вставил новое окно с запирающейся решеткой, что заставило Каролину облегченно вздохнуть.
Но Лукас не успокаивался: он закрыл дверь, подошел к окну и потряс решетку:
— Слишком маленькая.
— С виду она довольно прочная.
— Может быть. Но с замками на дверях справился бы даже непрофессионал.
Ладно. Спорить с ним бессмысленно. Лукас живет на другой планете и никогда не поймет того, как она живет. Впрочем, она на это и не надеялась.
Каролина прошла в крошечную спальню и, открыв шкаф, начала снимать с плечиков вещи, которые нужны были ей на несколько дней, которые она проведет в поисках квартиры.
Лукас прокашлялся:
— Знаешь, ты могла бы оставить все это здесь и начать, так сказать, с чистого листа.
Каролина повернулась и внимательно посмотрела на него:
— Нет. Не могла бы.
Он хотел было что-то сказать, но передумал. Вот и хорошо. Неужели он на самом деле считал, что она может позволить себе выбросить эти вещи и купить новые? Судя по всему, он не только с другой планеты, он из другой галактики.
Она повернулась к шкафу и достала еще две пары туфель. Вместе с кошельком она положила все это на небольшую кучку вещей на кровати.
Что еще?
Несколько учебников. Ноутбук. Стопку распечаток. Все это она сложила в рюкзак, а вещи отправились в холщовую курьерскую сумку. Она еще раз окинула взглядом комнату и посмотрела на Лукаса:
— Теперь… — Каролина замолчала.
Лукас оглядывался по сторонам с таким выражением, как будто никогда в жизни не видел такой жалкой крошечной квартирки. Да, ее жилье на самом деле было таким, но она зарабатывала на него сама, ей никто не помогал в этом.
— Какие-то проблемы?
Лукас посмотрел на нее:
— Ты не должна жить в таких условиях.
Каролина сложила руки на груди:
— Не все могут себе позволить жить на небесах.
— На не… Ты о моем пентхаусе?
— Да. Знаю, наверное, ты неприятно удивлен, но в реальном мире…
— Не говори со мной таким тоном!
— Я буду говорить таким тоном, каким захочу! Так вот, в реальном мире…
— Черт побери! Я знаю все о реальном мире! — Он подошел к ней, схватил ее за локти и приподнял так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Ты думаешь, я родился, как ты говоришь, на небесах?
— Отпусти меня.
— Отвечай. Ты думаешь, я всегда был богатым? Ты знаешь, что такое favela?
— Это слово мне знакомо. Это… это трущобы в Бразилии.
Лукас горько рассмеялся:
— Трущобы намного престижнее, querida.
Он был расстроен. Очень. Гнев Каролины утих.
— Лукас. Я не хотела сказать ничего такого.
— Я родился в лачуге с жестяной крышей. Через несколько лет дела пошли настолько плохо, что нам пришлось сменить эту хибару на то, что на самом деле представляло собой обычную картонную коробку.
Ее рот открылся от изумления. Что ее потрясло больше: то, что он сказал, или каким тоном он это сказал? И с чего вдруг он говорит ей об этом? Никто не знал его прошлого. Хотя он не то чтобы стыдился его… Просто оно было не очень приятным. Нищета. Мать, бросившая его. Приюты.
Воровство. Карманы, которые он чистил.
Да, он стыдился своего прошлого. Кроме того, его личная жизнь — это его личная жизнь, и он не понимал, почему должен делиться ею с посторонними.
И все же…
Впервые за эти долгие годы он почувствовал желание рассказать кому-то о себе. О том, кем он был на самом деле. Люди знали его по тому, каким он себя представлял: невероятно богатый человек, привыкший распоряжаться своей собственной жизнью и жизнью своих подчиненных.
