Прекрасная голубая смерть - [47]

— Пил.

— Джордж принадлежит к тем немногим знакомым мне мужчинам, у кого лимон подают и когда присутствуют дамы, и когда нет.

— Как, возможно, и у других.

— Тем не менее, я, знаете ли, догадался бы, что вы пришли от него и без лимона, который просто облегчил вывод.

— Фокусы, — напыщенно сказал Итедер, — превосходное занятие для праздного сословия.

— Да, бесспорно. Сигару?

— С удовольствием, мистер Ленокс.

Некоторое время они сидели друг против друга в молчании и курили.

— Мистер Ленокс, — наконец сказал Итедер, — вы ведь не трудящийся?

— Полагаю, что нет.

— Трудящийся ведь находится, знаете ли, под давлением.

— Да, — сказал Ленокс, — это верно.

С одной стороны, Итедер нелеп, подумал он, но с другой, это было достаточно верно, чтобы внутренне его смутить. Не слишком вежливые манеры — заставить Итедера почувствовать себя дураком из-за лимона… да и из-за чего угодно.

Они вновь погрузились в молчание, и вновь его нарушил Итедер:

— Не хотите ли побыть полчаса в доме мистера Барнарда, когда все, пребывающие под его кровом, будут отсутствовать?

Это было столь неожиданно, что Ленокс даже закашлялся, затем попытался подавить кашель и раскашлялся еще больше.

— Почему вы здесь, инспектор? — наконец сумел он выговорить.

— Чтобы сделать вам это предложение, мистер Ленокс.

— Вы извините меня, если я укажу, что это кажется маловероятным.

— Да-да, — сказал Итедер, — очень маловероятным. И тем не менее.

— Вам следует поподробнее объяснить, что вы имеете в виду.

— Только это.

— Полчаса в его доме?

— Да. Я знаю, вы расследуете это дело, что бы там ни говорил Барнард.

— Я никогда не касался этого момента, инспектор, но чувствую, что теперь его избежать нельзя. Мне представляется более вероятным, что вы будете препятствовать моим усилиям в этом направлении, чем способствовать им. Во всяком случае, так подсказывает мой опыт.

— Мистер Ленокс, я человек простой, — сказал Итедер, откидываясь в кресле и пожимая плечами. — Я не ищу ни славы, ни богатства, ни чего-либо еще в таком же роде, понимаете? И я отнюдь не против сотрудничества, когда ситуация этого требует.

Ленокс, напротив, знал, что Итедер ищет и славы, и богатства, и что сотрудничество было для него равно тому, чтобы пожертвовать фунт. Не разорительно, но и не разумно. Однако теперь он понял: только одно могло возобладать над нежеланием Итедера привлечь к делу детектива-любителя.

— Значит, вы застряли, — сказал Ленокс.

Итедер словно бы взвесил эту идею.

— Ну, я бы не сказал, сэр. Но дело это не из самых простых.

— Вы больше не считаете случившееся самоубийством?

— Самоуничтожение мы исключили сегодня утром. Или около того.

Ленокс рассмеялся с горечью, хотя и понимал, что следовало бы воздержаться.

— А как насчет «предоставь это Ярду», инспектор?

Недоумение Итедера выглядело настолько искренним, что секунду спустя Ленокса захлестнула волна страха: может быть, тех двоих к нему подослал кто-то еще? Он снова ощутил тот спазм в груди, сжатие сердца. Полиция никого убивать не станет — в этом было его утешение. Но кто-то иной может. На миг он подумал, не выйти ли из комнаты, но затем пересилил себя.

— Не важно, не важно.

— Завтра утром, мистер Ленокс. Трое гостей будут в Парламенте, двое племянников отправятся каждый по своим делам, а один из моих людей будет следить за Барнардом на случай, если он вернется внезапно.

— Так-так.

— И, разумеется, Ярд будет благодарен за ваши прозрения, мистер Ленокс.

— Разумеется.

— Так как же? — Итедер попыхтел сигарой.

Попахивало ловушкой, а если не ловушкой, то глупой выходкой, сулящей принести скорее вред, чем пользу. И все-таки неотразимо заманчиво. Возможность заглянуть в спальни подозреваемых, с одной стороны, отталкивала Ленокса, но он знал, что не может отвергнуть подобный шанс. Вновь он напомнил себе, что интересы Пру Смит должны превалировать над его собственными.

— Хорошо, инспектор, — сказал он, — но на том условии, что Барнард не узнает, по крайней мере пока.

— Даю вам слово, — сказал Итедер.

Ленокс знал, чего стоит слово Итедера. Тем не менее, они обменялись рукопожатием, и, назвав время — десять утра, — Итедер ушел.

Истинный вопрос сводился к причине такой озабоченности Ярда; ответ, как сразу понял Ленокс, был связан с Барнардом. Но освобождает ли это его от подозрений? Должно быть, Итедер проявляет такое усердие под его нажимом — под его нажимом и ради его золота во имя золота страны.

К тому времени, когда его посетитель ушел, Ленокс уже так разволновался, что о тихом вечере не могло быть и речи. Он решил навестить брата, чтобы расспросить его о Монетном дворе.

Но когда он приехал к фамильному лондонскому дому Леноксов вблизи Карлтон-террас в сторону Оксфорд-стрит, сэр Эдмунд там отсутствовал. Ленокс растерялся, но затем ему пришло в голову, что он может поискать Клода Барнарда раньше, чем планировал. Он вернулся в свою карету и попросил кучера отвезти его в «Скачки»

Несколько минут спустя он уже был там. Окно, разбитое башмаком, когда Ленокс в первый раз приехал сюда в поисках Клода, было застеклено, а изнутри доносились звуки громкого разговора. Сквозь стекло он увидел четырех картежников за партией виста, а позади них бильярдный стол, и после секундной задержки вошел внутрь на поиски молодого человека, с которым хотел поговорить.