Прекрасная дикарка - [13]

Вот только… Три года ведь прошло, неужели почеркушки пальцем могли сохраниться? И разве Катерина не убиралась здесь? Не протирала зеркало?

А вот сейчас позвоню и спрошу. Вряд ли домоправительница с мужем Василием сменили место жительства и номер телефона, надо только в записной книжке поискать. Только где она, эта книжка, куда ее та же Катерина засунула?

Алексей вышел в прихожую, намереваясь проверить стоявшую там тумбу, и в этот момент в дверь позвонили. Наверное, Виктор решил заскочить, проверить, как там босс. Или… Нет, ей сюда запрещено являться, это не обсуждается.

А стоявшее на пороге «или», судя по сияющей улыбке, явно и не собиралось ничего обсуждать. Вернее, не собиралась, Изабеллу Флоренскую никак нельзя было отнести к среднему роду, куда штабелировали особей невнятного пола. Нет, она была мегаженского пола – высокая, стройная, с прекрасными (причем натуральными!) формами, с роскошной гривой вьющихся каштановых волос, с огромными карими глазищами, чувственный рот красивой формы, нежная, слегка смугловатая кожа, черные брови вразлет – в общем, сексапил зашкаливал.

И сейчас он зашкаливал особенно сильно, Изабелла явно готовилась к встрече, пустив в ход весь имеющийся в запасе арсенал. Можно было даже не звонить дежурившему внизу консьержу, гневно вопрошая – какого… он пропустил постороннюю, не согласовав визит с хозяином квартиры?! Мужик явно медитирует сейчас, таращась в пространство остекленевшим взглядом и затекая слюной.

И вообще – чего согласовывать, когда и так вся страна знает, что Алексей Майоров спит с Изабеллой Флоренской.

Вот, кстати, дурацкий термин – они спят вместе. Они, как правило, совсем другим занимаются. А потом уже спят.

Но сейчас Алексей даже видеть любовницу не хотел, а уж тем более – заниматься с ней чем-то другим. И это, похоже, отразилось на его лице довольно четко.

В умело подкрашенных глазах красотки мелькнула какая-то тень, но что именно прошелестело там перепончатыми крыльями, разобрать не удалось, потому что через мгновение вся поверхность зеркала души заплыла слезами.

Изабелла Флоренская была хорошей актрисой, очень хорошей, и умела управлять слезоотделением с точностью хорошо отлаженного механизма: ррраз – и краник открыт. Два – и на лице появилось искреннее недоумение, в меру приправленное душевной болью:

– Ты… Ты так меня ненавидишь, да?

– Не говори глупостей, – дернул щекой Алексей, не двинувшись с места. – Ты зачем пришла? Мы же договаривались…

– Да, я помню, милый, конечно, – зачастила девушка, трогательно тыльной стороной ладошки вытирая хрустальные слезки со щек. Хорошая, однако, косметика, водостойкая. – Но ты снова не берешь трубку, а мне не терпелось узнать, как прошли переговоры с Изотовым. Я позвонила тебе в офис, но Мария Павловна сказала, что ты поехал домой. Ну вот, – прерывистый вздох-всхлип, – я обрадовалась, бросилась готовить ужин, а тебя все нет и нет. Ну, я и поняла, что ты снова поехал сюда. Лекс, ох, прости – Алешенька, – она обвела взглядом босого, одетого в халат Майорова и попыталась улыбнуться, но губки послушно задрожали, – ты что же, решил переночевать в этой квартире? Ты ведь ни разу еще здесь не оставался на ночь, жил или у меня, или на даче.

– Да, я останусь здесь, – процедил Алексей. – А ты иди домой. Я устал.

– Но что Изотов?

– Кастинг закончен, но в случае форс-мажора возьмут тебя.

– Правда? А…

– Слушай, подробности потом. Приходи завтра в офис, мы все обсудим. А сейчас – домой.

– Послушай… – начала было Изабелла, но в этот момент в квартире напротив щелкнул замок, дверь распахнулась, и на площдку вышел сосед, собиравшийся, если судить по нетерпеливо подпрыгивавшему доберману, выгуливать своего Макса.

– Добрый вечер, Алексей Викторович, – кивнул он Майорову, с любопытством разглядывая заплаканную девушку. – Давненько вас не видел.

– Здравствуйте, Александр Олегович, – вежливо улыбнулся Алексей, а в следующую секунду и он, и сосед, и соседский доберман вздрогнули от неожиданности.

Причем доберман не только вздрогнул, он озадаченно присел и напрудил лужу. Но его хозяин безобразия пока не заметил, увлеченный разыгравшимся спектаклем.

А там-таки было на что посмотреть, скажу я вам!

Потому что, как уже упоминалось, Изабелла Флоренская была хорошей актрисой и импровизировать на съемочной площадке умела. При чем тут кино? В данном конкретном случае имеется в виду не съемки фильма, а съем Алексея Майорова.

Изабелла глухо застонала, пошатнулась и, красиво изогнувшись, упала на мраморный пол площадки. Именно тогда мужчины вздрогнули, а пес еще и описался. Переполнился, видимо, эмоциями и сочувствием.

Желтый ручеек сочувствия стремительно побежал к изящно откинутой руке Изабеллы, и Алексей, прекрасно знавший, что это не настоящий обморок, с любопытством ждал дальнейшего развития событий: что победит – брезгливость или желание добиться своей цели?

Какой цели? Попасть в квартиру, разумеется, причем предпочтительно сразу на кровать – в обмороке же.

Но увы, интрига была безжалостно разрушена неопытным в таких делах соседом. Вот если бы на площадке были только Алексей и доберман Макс, все закончилось бы забавно, но нет! Тут еще был рыцарь в сверкающих доспехах! И пусть доспехи больше походили на спортивный костюм «Адидас», но под трикотажной тканью билось большое и доброе сердце!