Преистория Славяно - Русов - [15]
"Однако Подолье и Волынь должны были быть славянскими уже в эпоху Геродота" (Новри, IV, 10–18) — говорит Л. Нидерле. Тут же он великодушно признает, что "отдельные группы Славян могли проникать через главные Карпатские перевалы, в частности, через Яблоновский и Ужоцкий, вплоть до нынешней Словакии". Но "народ в целом еще оставался к северу от гор и, естественно, от галицийских лесов, окружавших эти горы". Основывает он свои рассуждения на том, что Славяне не знали дерева "бук",[82] так как обитали восточнее границы распространения этого дерева: Кенигсберг — Каменец — Одесса.
Однако, они узнали это дерево еще в эпоху своего единства, так как приняли это немецкое название, "бухе",[83] хотя Брюкнер, польский филолог, утверждает, что первым названием бука было "граб".
Л. Нидерле справедливо отмечает, что Славяне не знали также тиса (тис[84] — Таксус бакката), распространенного лишь в западной части той же территории. Он говорит, что было бы неверно отделять Славян от Вислы только на этом основании. Название «Борисфен» он пытается произвести от слова "берест".[85] Во-первых, «Борисфен» — название греческое, а, во-вторых, его легче произвести от слова "Борус".[86] Русское же название реки — Днепр, происшедшее от «Дон» и «Донастер». Слово это вероятно аланское. Л. Нидерле считает его «скифо-сарматским» ("дан" по-осетински — вода).
Будинов Геродота Л. Нидерле считает Славянами. Жили они где-то на Десне и в близких местах Подонья (Геродот, 1У, 17, 18, 53, 54).
Даже Пейскер допускает распространение Славян в доисторическое время вне области Припяти. Но вот топонимика названий рек и водных путей вызывает возражения. Одни считают ее неславянской, как например, филологи Ян Развадовский (Краков) и Александр Шахматов (Петроград). Они считают названия Висла, Виар, Пида, Рава, Ропа, Сан, Мень, Мрога, Брда, Одра, Особлога, Лабунька, Вда, Сола, Орава, Морава, Бидава и т. д. [неславянскими][87] Оба этих ученых считают перечисленные названия галльскими. К. Буги и М., Фасмер считали эти названия "индоевропейскими".
Все это, конечно, заслуживает внимания, но отчасти и запутывает вопрос, так как Шахматов, например, создал свою теорию «Кельто-Вендов», в действительности не существовавших. Если и были смешанные племена, то они переходили либо в одну, либо в другую этнию, но не становились некой «полуэтнией». И уж, конечно, не к чему причислять Славян-Венедов к Кельтам или Германцам.
Поиски же славянской «прародины» бесцельны, как мы уже не раз говорили. Нет ни одного народа, кажется, кроме Китайцев и Эскимосов, который бы все время жил на одной и той же земле. Все народы передвигались, ища лучшей земли и обильных пастбищ. Все они были чем-либо недовольны и, снова поднимаясь, уходили дальше, пока не задерживались в спокойном месте на достаточно долгий период времени.
Л. Нидерле указывает такой район на севере, где Славяне должны были прожить большой период времени. Летописец об этом тоже говорит: "спустя долгое время…" Район этот — между верховьями Волги, нынешней Тверью, Ильменем и Припятью. Но сказать, что именно здесь зародилось Славянство — это будет неверным, так как у Славян сохранились связи с Сумером,[88] Ирием, может быть, Алтаем и Западной Сибирью. Легенда говорит о жизни наших Пращуров в океане, на островах Айраза, или Азара, у горы Меры. Может, ее надо называть Меру (или Меру с ударением на конце). Это — общая с Индусами легенда. У них тоже сохранилось предание о горе Меру.
"Земли Славян всегда плохо были известны Грекам и Римлянам", — говорит автор, — "и потому они могли стать многолюдным и сильным народом".
Гипотеза Пейскера, что Славяне еще задолго до Р.Х. и вплоть до IX века находились в подчинении у разных завоевателей, то у Германцев, то у Тюрко-Татар, и находились в постоянном жестоком рабстве, что определило их характер, хороша только тем, что морально оправдывает немецкую антиславянскую акцию.[89] Больше она не имеет никакого, в том числе и научного значения.
Мы точно так же могли бы создать некую антинемецкую теорию, в которой бы доказывали, что Немцы — весьма неудачный, тупой народ, потому что их жестоко эксплуатировали древние Персы. Мешает нам в этом отношении чувство меры, которого безусловно лишен Пейскер и его последователи, а потом, надо сознаться, нам мешает лень! Действительно, стоит ли трудиться над подтасовкой фактов, если это — только "желание унизить Немца"! Как-нибудь обойдемся и без этого.
Слова "якобы тюрко-татарского происхождения" общи для многих народов, прошедших через скотоводческую фазу. Так, славянское слово «молоко», или «млеко», одно и то же для Германцев ("мильх") и для Англо-Саксов[90] ("милк"). Что же, значит и Англо-Саксы с Германцами были "в жестоком рабстве у Тюрко-Татар"? Или, может, Пейскер думает, что Славяне — это одно, а Германцы и Англо-Саксы — совершенно иное? Это уже из «оперы»: "Я — это я, а не я — это другое дело!"
Что касается слова "тварог",[91] то оно известно еще со времен ведических. Оно же связано с Исварой
