Преимущества и недостатки существования - [7]
— Мама?
Четыре красных машины на парковке — будто бусины на нитке. Покой пятерых гостей под охраной Нины и Агнес, гости будут есть в этом доме и спать в этом доме.
Агнес режет эстрагон. Волосы темными струистыми деревцами ползут на лоб и глаза.
— Они пытаются сделать ребенка? Она так сказала?
— Да, так и сказала.
Когда владеешь пансионатом, подходишь к жизни вплотную, и это так восхитительно.
— Мама?
— Ага.
— А где меня сделали?
— Гм. Нет, мне надо подумать. Сейчас попытаюсь вспомнить. Вот, отлично, хорошо, нам надо торопиться, уже почти семь.
Понемногу добавляем в кастрюлю, смотри, как приятно пахнет. Теперь немного белого вина. Под конец петрушку, Агнес может посыпать ее сама. Они открывают бутылки с вином новым штопором, прикрепленным к стене, и складывают лебедей из салфеток. Ада приходит нарядная. Нина заплетает густые темные волосы Агнес и завязывает обеим на талии по белому фартуку. Потом они накрывают столы, два — на двоих и третий на одного, и на троих на кухне — для них самих.
В восемь они появляются. Можно назвать их стайкой, гостей — предостаточно. Юхан Антонсен в белой рубашке, с лицом, не выдающим ни победы, ни поражения. Рис варится на плите. Листья салата помыты, нарваны и опущены в масло и уксус; теплый хлеб с грецкими орехами и маслом, размягченным заранее, стоит на каждом столе вместе с французским белым вином. Бездетные спускаются, муж в костюме, со следами подушки на лице, жена растрепанная, бледная и чуть пьяная, а за ними Францен с супругой. Он просит шампанского, будет ему шампанское, как насчет шампанского, Юхан Антонсен, не хотите попробовать?
— Да, спасибо.
Она не спрашивает о том, как прошло дело, чтобы не слышать ответа. Но он выпивает шампанского и получает свои сигариллы. Она одолжила одну, отдаст при возможности. Юхан Антонсен говорит, ему только приятно, предлагает сигариллы всем, Францен с супругой берут и благодарят, фру Хюсет благодарит, а господин Хюсет морщит лоб и кашляет. Фру Хюсет прикуривает от Францена и выдыхает плотные кольца дыма на мужа, который кашляет и отмахивает дым рукой, демонстративно поворачивается спиной и смотрит через открытую дверь веранды на море, в этот момент Нина кричит, что стол накрыт. Рис, украшенный сверху листьями петрушки, поданный в старых коричневых огнеупорных формочках, и цыпленок по-альзасски на пару с нежным ароматом лука и сливок. Агнес и Ада открывают еще вина забавным штопором со стены. Фру Хюсет жадно отпивает всякий раз, когда муж склоняется над едой, он проголодался, выспался, он заглатывает еду. Ада и Агнес пробуют еду на кухне. Только фру Хюсет ест с осторожностью, покачиваясь, подходит к Антонсену и просит еще сигариллу. Хюсет уже тут как тут, извиняется за свою жену, которая немного не в себе сегодня вечером, вынимает сигариллу из ее руки, красиво кладет обратно на стол Антонсену и решительно ведет жену в сторону их собственного стола. Еда выносится во второй раз, ароматная, вкусная, сытная. Францен распускает желтый шарф на шее, удовлетворенный, откидывается на стуле с бокалом в одной руке, подкручивает усы другой, юная фру Францен через «ц» скидывает с себя босоножки под столом, наклоняется вперед и нежно похлопывает супруга по животу, круглому, туго натянувшемуся поверх ремня.
Солнце все еще светит, оно стоит низко, и лучи расцвечивают в желтый цвет пол и скатерти, салфетки и вино, светлую одежду гостей, превращают белую рубашку Юхана Антонсена в желтую. Окна закрыты, но двери распахнуты на лужайку, и легкий ветерок доносит слабый запах сирени, типичный для июньских вечеров и последних дней цветения. В этом свете все происходит медленно, кровь и вино текут тяжело и безмятежно, островки в море на горизонте становятся невесомыми. В это время суток тишина такая густая, что кажется, останавливает время.
Фру Хюсет подбирает со стола опавшие фиолетовые лепестки кроваво-красной герани и растирает их в пыль между пальцев. Голова болтается на ее шее, словно у недоросшей птицы, глаза блестят — черные и далекие. Она идет нетвердо, садится в одно из плетеных кресел у шиферного столика на террасе и смотрит на море. Муж следует за ней, встает за креслом и кладет руки ей на узкие плечи. Белые занавески подрагивают, море лижет и проглатывает шхеры, медленно сглаживая их, корабль на горизонте раскачивается на волнах и блестит серым куском льда.
Юхан Антонсен поднимает бокал за Нину в дверях кухни, она выливает остатки шампанского из последней бутылки в кухонный стакан и выпивает вместе с ним. Францены идут обнявшись мимо сирени к пляжу, пробуют устроиться на осевшей скамейке, опрокидываются, и бело-розовые пальчики на ногах юной женщины трепещут в бледном воздухе, который разносит ее смех и воздушные поцелуи, один за другим. Они присаживаются на новую каменную скамейку у шхеры, ходят по пляжу, поднимают камушки, гладят ими друг друга по губам и шее и бросают в море. Фру Хюсет опускает голову между колен, ее тошнит. Хюсет любезно извиняется. Последнее время она не в себе. Он приседает, обнимает ее за талию, перекидывает ее через левое плечо одним сильным движением и проносит через столовую наверх. Нина бежит впереди и открывает двери.
Спустя два десятка лет из-за смерти отца Бергльот возвращается в лоно семьи. Три сестры и брат собираются за одним столом из-за спора за наследство, которое, как они считают, поделено совершенно несправедливо. Однако конфликт куда глубже, чем кажется на первый взгляд. Почему старшие дети получили гораздо меньше, чем младшие? Чем Бергльот и ее брат провинились перед семьей? Многогранный, оставляющий горькое послевкусие роман Вигдис Йорт завораживает своей непередаваемой скандинавской атмосферой и беспощадным, почти шокирующим сюжетом.
Лотта Бёк – женщина средних лет, которая абсолютно довольна своей жизнью. Она преподает в Академии искусств в Осло, ее лекции отличаются продуманностью и экспрессией. Когда студент-выпускник режиссерского факультета Таге Баст просит Лотту принять участие в его художественном проекте, Лотта соглашается, хотя ее терзают сомнения (шутка ли, но Таге Баст ею как будто увлечен). Съемки меняют мировосприятие Лотты. Она впервые видит себя со стороны. И это ей не слишком нравится.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
Эпатажная финка Анна-Леена Хяркёнен не только писательница, но также актриса, режиссер и редактор популярного глянцевого журнала. Ее скандальный роман «Аквариумная любовь» переведен на множество языков, по нему снят одноименный фильм.Что нового можно сказать о сексе сегодня, когда рушатся все табу? Надо ли бороться с господством секса и как освободиться от стандартных моделей поведения, навязанных родителями? Хяркёнен предлагает читателям финский ответ «Камасутре». Для главной героини романа Сары секс становится идеей-фикс и ежедневным кошмаром.
Шведский писатель Юн Айвиде Линдквист - признанный мастер жанра ужасов. По роману «Блаженны мертвые» снимает фильм государственный телеканал Швеции, за права на экранизацию вели борьбу 16 крупнейших продюсеров.Стокгольм, середина августа. Небывалая жара в сочетании с электромагнитными излучениями влечет за собой необъяснимый феномен — тысячи усопших неожиданно возвращаются к жизни. Как быть их близким? Любовь и простые человеческие отношения подвергаются жестоким испытаниям перед лицом иррационального.
За последние десятилетия на русском языке не было опубликовано ни одного исландского романа! Так есть ли жизнь в Исландии? Или на этом острове обитают лишь тени Халдоура Лакснесса и персонажей «Старшей Эдды»? Книга известного исландского писателя Эйнара Карасона, номинированная на премию Северного совета, Исландскую премию по литературе и переведенная на несколько языков кладет конец всем сомнениям.Главный герой романа, талантливый и наглый пьяница и мизантроп по прозвищу Шторм, одержим манией величия.
«Тайны Ракушечного пляжа» Мари Хермансон — роман, в центре которого стоит скандинавский миф о человеке, похищенном троллями. Из своего волшебного заключения пленник приходит иным: он никогда уже не сможет вернуться к прежней жизни. Но случается так, что спустя много лет тайна всплывает на поверхность. Прятать скелет в шкафу бесполезно, рано или поздно он выберется на волю и изменит привычный сценарий жизни.Это роман о невидимых нитях, которые связывают людей, о том, как причудливо переплетаются судьбы, о людях, сдувающих пыль с воспоминаний.