Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - [239]

Они мучают наших товарищей. В эти часы они мучают Лешу Навального. Они мучают Яшина. Они мучают Собчак. Но мы не должны отвечать на их подлость и гнусность гнусностью и подлостью. Мы должны действовать солидно, ответственно и мирно” ¹⁷.

Нарядно одетый по случаю праздника Дня России полицейский вручил Немцову повестку на допрос прямо на сцене митинга. И прямо с митинга Немцов поехал к себе домой – на обыск. В свою квартиру – уже опечатанную – он вошел в сопровождении следователя и трех оперативников. Их интересовали деньги, телефоны, компьютеры и политическая литература.

– Борис Ефимович, поверьте, мы не хотим тут у вас ураганить, – объяснил следователь. – Вы все-таки известный человек, в правительстве работали. Предлагаю добровольно выдать интересующие следствие предметы, и мы сэкономим друг другу время и нервы.

– Мемуары Тэтчер тоже изымать будете? – шутил Немцов ¹⁸.

Пачки докладов “Путин. Итоги” и обнаруженные в сейфе 30 тысяч долларов следователь изымать не стал. Сказал: “На Госдеп не тянет”. Немцов даже угостил оперативников коньяком. “Приятно, что вы так по-человечески”, – сказал следователь. А один из оперативников сфотографировался с ним напоследок: “Жене покажу, а то не поверит”.

Болотное дело

Это был очень напряженный момент. Яшина, например, на допрос вызывали дважды, и, направляясь к следователям во второй раз, он всерьез полагал, что дело кончится арестом, и накануне даже обсуждал с Немцовым возможность бегства. Над “болотным делом” в тот момент работали две сотни следователей. Придуманный в Кремле образ подавленного мятежа теперь воплощался в масштабном показательном уголовном процессе.

В конце июня Следственный комитет фактически назвал Навального, Удальцова, Яшина и Немцова главными подозреваемыми. “Проводятся мероприятия, направленные на установление их роли в организации массовых беспорядков, а также источников финансирования указанных мероприятий”, – говорил представитель Следственного комитета ¹⁹. Собчак пыталась вернуть изъятые у нее наличные через суд, но на заседании суда следователи утверждали, что эти деньги могли быть предназначены для финансирования беспорядков. “Было твердое ощущение, что нас посадят”, – вспоминает Яшин ²⁰. К тому моменту уголовные дела были возбуждены против тринадцати рядовых демонстрантов.

Дела в отношении лидеров протеста возбуждались одно за другим – по любым поводам, какие можно было найти. Немцов получил обвинение в нанесении побоев (еще зимой он отобрал и передал полиции телефон донимавшего его активиста “Наших”). Навальному предъявили обвинения в хищениях, и с конца июля он уже был под подпиской о невыезде[71]. Гарри Каспарова скоро обвинят в том, что он укусил полицейского, нависнет уголовное дело и над Геннадием Гудковым. В сентябре коллеги-депутаты лишат его депутатского мандата и выгонят из Государственной думы.

Примерно в это время Путин дал задний ход. Очевидно, он пришел к выводу, что протесты нейтрализованы и можно смягчить удар. В конце сентября Собчак получила свои деньги обратно (ее потом накажут лишением возможности вести шоу на центральных телеканалах). Масштаб намечаемых репрессий был изменен. Главными фигурантами “болотного дела” остались рядовые активисты – к середине октября были арестованы 17 человек. В ноябре начал свой отсчет первый настоящий тюремный срок по “болотному делу”.

Самым известным арестантом стал Удальцов. Его обвинили в организации беспорядков на Болотной площади, в подготовке мятежей и вербовке заговорщиков в ходе поездок по России весной 2012 года – и все по заказу влиятельных иностранцев. Уголовное дело было возбуждено после того, как на телеканале НТВ вышел фильм-компромат “Анатомия протеста”, построенный на съемках скрытой камерой и рассказывающий о том, как грузинский политик и “конструктор цветных революций” Гиви Таргамадзе подговаривает Удальцова свергнуть власть в России. На самом деле Удальцов обсуждал с Таргамадзе возможности начать совместный бизнес – чтобы как-то финансировать свою протестную деятельность, – а свел их активист Константин Лебедев, который, как потом выяснится, был завербован спецслужбами и приходил на эти встречи со спрятанным под одеждой диктофоном. Вскоре после показа фильма третьего участника этих встреч, соратника Удальцова Леонида Развозжаева, российские спецслужбы похитят в Киеве, куда тот сбежит от преследования, и Развозжаев подпишет явку с повинной, но потом от нее откажется, сославшись на пытки. “Пытки – не новость в новейшей истории, но новость в российской политике”, – писала тогда газета “Ведомости” ²¹. С Удальцова сначала возьмут подписку о невыезде, а в 2014 году, после длительных разбирательств, приговорят к четырем с половиной годам тюрьмы.

Так после четырех лет оттепели и модернизации вместе с Владимиром Путиным возвращалась суверенная демократия, но в куда более тяжелой форме – в форме полноценной политической реакции. Неожиданно столкнувшись с первыми в своей политической карьере массовыми общественными протестами, Путин сначала опешил, но быстро пришел в себя и подавил недовольство силой.