Предъявление обид - [11]

— Значит, завтра ты будешь драться? — сказал незнакомец.

— Да, — ответил Тронд, уставившись в свою кружку с элем.

— У вас здесь прекрасный отряд воинов, — сказал незнакомец. — А ты уверен, что этого будет достаточно?

— Я думаю, мы справимся с несколькими орками, — сказал Барундин. — У нас также есть люди барона. Почему ты спрашиваешь, ты что-то знаешь?

— Я много чего знаю, безбородыч, — сказал коробейник, прежде чем сделать паузу и выпустить три кольца дыма, которые поплыли вокруг головы Кульфта. Спутник барона громко кашлянул и смахнул их рукой.

Незнакомец посмотрел на Трондина.

— Я знаю, что тот, кто тверд, как камень, раскрошится, как камень, — сказал торговец, глядя на барона. — И тот, кто тверд, как дерево, сломается, как дерево.

— Послушай, бродяга, мне совсем не нравится твой тон! — ответил Вессал. Он посмотрел на Трондина. — Не могли бы вы установить контроль над своими людьми, что распространяют повсюду подобную клевету?

— Он не из моих людей, — проворчал Тронд.

— Что ж, похоже, за один день ничего не изменится, — сказал незнакомец, убирая трубку и вставая. — Даже такой старый дурак, как я, может сказать, когда ему рады, а когда его мудрость остается без внимания. Но ты вспомнишь об этом в свое время, и тогда ты всё узнаешь.

Они смотрели, как он отвернулся и пошел обратно к двери.

— Узнаешь что?! — крикнул ему вдогонку Барундин, но незнакомец не ответил и, не оглянувшись, вышел из гостиницы.

Группа охотников-халфлингов вернулась рано утром следующего дня, предупредив, что их предостережения оказались верными: орки стремительно двигались вниз по Аверу, прямо к Мидгуотеру.

Тронд был совершенно спокоен, поскольку именно на это он и рассчитывал. Он вышел из деревни халфлингов, не обращая внимания на бродячих собак, бегущих рядом с ним, и посмотрел на поля к востоку от города, где его армия и люди барона готовились к битве.

Гномы держали самые северные поля, их фланг был защищен стремительными водами реки Авер. Позади армии дварфов, на вершине линии холмов, которые недавно были домом для нескольких семей халфлингов, теперь изгнанных из-за их собственной безопасности и здравомыслия Трондина, стояли четыре пушки, которые были принесены с собой. Паровой локомотив стоял позади них безмолвной тенью, его маленькая пушка еще ни разу не стреляла. Утреннее солнце сияло золотым светом от полированных железных бочек и позолоченных лиц предков, и Трондин на мгновение остановился, чтобы насладиться этим зрелищем.

Его воины рассредоточились по полю в шахматном порядке, группы громовержцев, вооруженных пистолетами, заняли позиции за заборами и изгородями, его вооруженные арбалетами противники — на склонах холмов перед пушками. В центре стоял Барундин со штандартом Жуфбара, охраняемый Молотобойцами Царства — телохранителями самого Трондина.

В самом конце шеренги стояла толпа халфлингов с луками, охотничьими копьями и прочим оружием. Они прибыли на рассвете, объявив о своем намерении сражаться за себя, и у Трондина не хватило духу отправить их восвояси. Они выглядели такими нетерпеливыми, и у многих из них был опасный блеск в глазах, который заставил короля гномов на мгновение остановиться. Он пришел к выводу, что им гораздо лучше находиться на поле боя, где он может их видеть, чем они будут причинять неприятности где-то еще.

Посоветовавшись с капитаном Кургерейхом, Трондин распорядился, чтобы халфлинги расположились между вооруженным топором Стражем Очага Трондина и телохранителем барона, стараясь держать их как можно дальше от опасности.

На юге расположились копейщики и алебардщики барона, а его рыцари держались в резерве позади них, готовые к контратаке. Основной план состоял в том, чтобы укрываться под канонадой как можно дольше, прежде чем гномы двинутся вперед, чтобы закончить сражение лицом к лицу. Барон должен был позаботиться о том, чтобы ни один быстро движущийся волчий всадник или колесница не обогнули конец линии гномов и не напали на них сзади. Все было просто, и Тронд и Кургерейх согласились, что это к лучшему.

Ожидание продолжалось в течение нескольких часов, вплоть до обеда (в случае халфлингов — до завтрака) и до полудня. Тронд начал опасаться, что орки не доберутся до Мидгуотера в дневное время, но сомнения начали возникать только тогда, когда он заметил облако пыли на горизонте. Вскоре после этого восточный ветер принес зловоние орочьей орды, распространяющееся над армией, заставляя лошадей топать и ржать, а халфлингов задыхаться.

При малейшем намеке на запах орков у гномов возникало странное настроение — расовая память о разрушенных владениях и убитых предках. Они начали скорбную панихиду, которая прокатилась вдоль линии и набрала силу, когда Тронд вышел из рядов своих молотобойцев, чтобы посмотреть на приближающуюся орду. Низкий звук боевых рожков сопровождал мрачный гимн, эхом отдаваясь от холмов, окружавших поле боя.

Люди испуганно ахнули, когда орки появились в поле зрения. Их было гораздо больше, чем кто-либо ожидал — несколько тысяч жестоких зеленокожих дикарей. Орда растянулась от берегов реки на милю, их изодранные знамена и тотемы с черепами подпрыгивали вверх и вниз над зеленой массой, когда они приближались.